Она засмеялась, причем очень мелодично. Интересно, почему же раньше не хотела? Как бы то ни было, так они стали друзьями.

Цзя Ли сообщил эту ошеломительную новость Лу Чжишэну:

– Представляешь, девочка из отделения моего папы заговорила!

– Что? Она была немой? – удивился Лу Чжишэн.

– Нет, конечно.

– Тогда что в этом такого? Со мной просто тысячи девочек разговаривают! – заявил Лу Чжишэн. – Некоторые даже первыми начинают!

Этот малый слишком самоуверен! Хорошо, что есть и другие посвященные в эту тайну. Когда Цзя Ли обсуждал в палате с Линь Пин современных китайских писателей и поэтов, папа и остальные пациенты с изумлением смотрели на них. Цзя Ли посчитал степень их удивления своим успехом. Папа похлопал по плечу сына:

– Так и надо, ты сделал хорошее дело!

Мама сказала:

– Когда она улыбнулась, я прямо-таки выдохнула!

Вскоре после этого девочка близко познакомилась с семьей Цзя Ли. Маме мальчика Линь Пин очень нравилась, она всегда приносила ей что-нибудь вкусненькое. Каждый раз, когда это случалось, Цзя Ли очень гордился мамой. Стоя рядом с ней, он искренне думал, как он рад, что эта красивая и добрая женщина – его мама.

Настроение Линь Пин становилось лучше, на щеках загорался румянец. Но когда все оживлялись, она вдруг произносила:

– Какая же Цзя Мэй счастливая!

– Ты тоже счастливая, – говорила Цзя Мэй. – У тебя есть все эти модные штуки!

– Но, – отвечала Линь Пин, – нет того, чего особенно хочется.

– Что же это?

Линь Пин ничего не ответила, лишь, водя тонким пальчиком по одеялу, написала слово «дом».

Все погрузились в молчание, на мгновение оказавшись во власти необъяснимой тоски. Вот он, источник ее печали, но против него они бессильны. У Цзя Ли брови взметнулись вверх, и он сменил тему разговора, заговорил о чем-то веселом. Вернувшись домой с мамой и сестрой, они распахнули двери, и Цзя Ли громко закричал: «Мы дома!» Когда есть дом, можно спать спокойно.

Не успел Цзя Ли и глазом моргнуть, как приблизился Новый год. По его мнению, в этом празднике только и было хорошего, что красные конверты с деньгами – в Китае их обязательно дарят детям. Больше ничего, без чего нельзя прожить, в нем не было. Только подумайте: перед Новым годом царит полный кавардак, дома делают генеральную уборку, тебя гоняют туда-сюда со всякими поручениями, в кухню входить приходится боком, потому что там все завалено мясом, на полу лежит какая-нибудь мороженая курица или что-то вроде того. Мамочка из семьи У готовит целое море блюд и, словно хочет за что-то отомстить, подстрекает всех с ними разделаться.

Цзя Ли надеялся, что папа проведет Новый год в больнице, ведь тогда праздник будет отличаться от прошлых, появится какое-никакое чувство новизны. Но мама и Цзя Мэй ждали, что папа выпишется. Его лечащий врач придерживался традиционных взглядов, считая, что Новый год надо встречать в кругу семьи, поэтому поставил подпись на выписке.

В канун Нового года вся семья встретила папу из больницы. Линь Пин выглядела очень печальной и снова и снова спрашивала:

– Вы не будете меня навещать?

Мама ответила:

– Конечно! Я буду тебе вкусности носить!

Глазами, полными слез, Линь Пин поглядела на маму и бросилась ей в объятия.

– Не хочу оставаться в больнице, – плакала она, – я тоже хочу выписаться!

Лица у всех тут же посуровели. Папа пошел к лечащему врачу Линь Пин, следом побежал и Цзя Ли. Он чувствовал себя не в своей тарелке, когда рядом кто-то плакал. Любителям порыдать становится легче, когда они выплачутся, а те, кто не может этого сделать, хоронят печали в глубине сердца.

Лечащий врач Линь Пин был лысым, немного педантичным стариком, но глубоко разбиравшемся в искусстве врачевания. Узнав, с какой целью к нему пришел писатель, он погрузился в раздумья, а затем сказал: