Старик скрестил руки на груди, его взгляд сделался строже. Он смотрел на меня сердито, будто отец на сына.

– Ну че, старый, пошли бухать? – предложил я, разряжая атмосферу. – Есть у меня к тебе пару вопросов.

Аристотель аж закашлялся, видимо ожидав услышать от меня другой ответ. Мы последовали к лежакам, сорвали очередную порцию оваций пирующих, и старик помог разместится мне, пожалуй, на лучшем месте в зале, которое до того пустовало. Лежак как будто ждал именно меня. Прислуга, смуглые парнишки, принесли вина, читру с сухофруктами и дискос с виноградом. Понятно, что я не знал правильного названия сосуда, но система работала исправно.

Старик обратил внимание, что на столе не хватает олив. Я при виде еды почувствовал, как сводит желудок. Однако первое, что я сделал – это почти залпом осушил поставленный передо мной килик с вином, крепко держась за обе ручки кубка.

В отличии от старика, пирующие успели хорошо поднабраться к моменту как я попал сюда. Дюжина мужчин расстегнули застежки, сняли хламисы. Один из них отдал приказ смуглому мальчишке из прислуги, к столу вынесли кувшин с широким круглым горлышком, до краев наполненный вином. Рядом поставили пустую металлическую чашу. Пирующим подали вина и те принялись плескать им, силясь попасть в металлическую чашу. По сводам зала разнесся лошадиный хохот. Получалось дрянно, мужчины были сильно выпивши, а от того косили. Вино расплескивалось, заливало пол, практически ничего не попадало в заветную чашу.

– Желаешь сыграть в коттаб? – улыбаясь, спросил старик, видя, что я наблюдаю за тем, что здесь называли игрой и выдавали за развлечение.

Коттаб

Древнегреческая популярная игра на меткость.

Участник должен попасть остатками вина из своего бокала в коттабий.

Я покачал головой, отвернулся от играющих, зыркнул на старика. В этот момент игроки установили на металлической чаше человеческую фигурку. Задача усложнялась, теперь следовало попадать вином в нее.

– Старый, давай рассказывай что к чему, – я кивнул на свой кубок, недвусмысленно намекая, что не прочь продолжать разговор под горячительное.

Аристотель поднял руку и один из мальчишек наполнил мой кубок.

Непонятно откуда появились женщины, заполонившие добрую половину зала. Их лица закрывали бархатные платки, нагие тела едва прикрывали балахоны.

Наложницы.

Захвачены армией Александра в Персидском царстве.

Заиграла живая музыка, такую проникновенную игру я слышал впервые и не сразу понял, что музыканты-флейтисты играют с балконов второго этажа. Девушки закружились в танце, маня пирующих полуобнаженными телами. Я заценил – формы у куколок что надо. Головорезы при виде женщин засвистели. Многие вставали на ноги, но под градусом выпитого вина валились обратно на лежаки и подушки. Смеялись, ругались на чем стоит белый свет, показывали неприличные жесты. Бросили игру в коттаб винометатели, хитоны которых пропитались вином насквозь. Те, у кого получалось устоять на ногах хватали танцовщиц и усаживали себе на колени. Никто из девушек не думал сопротивляться.

Я тоже не растерялся и прихватил одну сисястую дуреху себе, усадив на колени и принявшись кормить ее виноградом

– Какие у тебя планы на вечер красавица? – улыбаясь, спросил я.

Девчонка смущенно опустила глаза.

– Дед, а ты не хочешь зацепить себе кралю! – я наклонился к старику, который с усмешкой наблюдал за происходящим, поедал маслины и задорно сплевывал косточки.

– Александр, мой дорогой… – Старик вздрогнул, отложил очередную маслину и аккуратно сложил косточки на стол, которых набралась целая жменя, а потом деловито вытер руки о край своего плаща.