Один из присутствовавших в зале мужчин, высокого роста, широкий в плечах, с длинными собранными в хвост волосами цвета каштан, плюхнулся на подушку. Он был заметно поддатый, судя по тому, что его язык заплетался. Мужчина поправил венок из плюща на своей голове.

– Вы как хотите, а у меня пир! – он схватил оставленную на столе чашу с вином, мигом осушил и принялся уплетать явства со стола, коих здесь было настоящее изобилие.

Эвмен

Родом из Кардии

Полководец, секретарь Александра Македонского.

Предан Певкестом, сдан Антигону, после чего убит.

Я вымерил его взглядом, не поняв перфоманс. Поначалу могло показаться, что другие оставшиеся стоять люди колеблются, но несколько секунд спустя к продолжившему пирушку головорезу присоединились еще четверо. Они махнули на происходящее и что-то недовольно бурча вернулись к своим лежакам. Некультурненько, так не встречают гостей. Колебались остальные, каждый из них буквально сверлил взглядом меня, застывшего у порога. В их взглядах читалась неловкость и одновременно смущение.

– Так чего хотим? – выкрикнул в сердцах я.

– Чего хотим, Александр? – фыркнул другой пирующий,

Антипатр – полководец и диадох.

Наместник Македонии и греческих полисов.

Некоторые античные авторы (Арриан, Диодор Сицилийский, Юстин, Плутарх) считают, что Антипатр виновен в отравлении Александра.

А удобно, однако, когда дают расклад по человеку сразу. Назвать головорезом его не поворачивался язык, хотя мужчина носил оружие. Это был старик с рубцом на скуле, оставшемся от удара мечом и порванным в клочья ухом.

– Мы хотим разделить с тобой трапезу! Вот то, чего мы хотим!

Над сводами большого зала разнеслось довольное улюлюканье. Люди, наконец, похватали свои чаши, наполненные вином, подняли их, принялись выкрикивать.

– За Александра!

– Хвала Дионису!

Я медленно опустил ксифос, понимая – драки не будет.

– Александр!

– К столу! Это твой пир!

– К пиру! Сын Бога!

– Царь всего!

Люди, жаждавшие продолжить праздник, скандировали мое имя, ожидая, когда я пройду к столам. Я приподнял бровь – точно, что-то запамятовал, что я не просто Александр, а АЛЕКСАНДР. Ну, в смысле великий македонянин, угу. Вот люди в громадном зале и называли меня «царь всего» и похоже хотели со мной бухнуть. Учитывая, что я завалил несколько бедолаг накануне, не откажусь перезагрузиться и накатить за воротник.

Среди массы лежащих у низких столов людей выделился седой старик в пышном белоснежном хитоне и накинутом поверх плаще, дряблый. В отличии от большинства присутствующих, он носил бороду и сейчас ехидно улыбался. Судя по тому, насколько проникновенно и глубоко смотрели его глаза, он не был пьян и вряд ли вообще прикасался к вину на сегодняшней пирушке. Несмотря на внешнюю дряблость и кажущуюся усталость, в голубых глазах старика можно было различить искру. Из подобной искры обычно легко разжигается пламя, а люди с такими глазами многого стоят в жизни. Старик подошел ко мне, улыбнулся, виновато пожал плечами, будто не зная с чего начать разговор. Показалось, он захотел дотронуться до моего плеча, но я медленно покачал головой и старый передумал. Руки же на хер отрублю, дурак.

– Я всегда знал, что ты не выбираешь легких путей, Александр, – самодовольно произнес он.

Мне удалось просканить его профиль.

Аристотель.

Античный философ, ученик легендарного Платона.

Натуралист классического перода.

Основатель формальной логики

Бывший воспитатель Александра.

Аристотель, значит. Это он тот самый придурок, которого я искал, что расскажет суть происходящего? Я даже отклонил мысль схватить старика за шиворот, взять в заложники и с его помощью выбраться отсюда. Ненароком покалечу деда, а вопросы позадавать хочется.