Тем днем стояла прекрасная погода. Небо было похоже на голубое озеро, а солнце на блестящую золотую монету. В воздухе кружился белый ивовый пух. Он летел туда, куда подует ветер, а потом плавно опускался на землю. Я сидела на качелях и пинала молодую траву и опавшие на нее цветы. Лючжу стояла рядом и рассказывала мне шутки. Дул мягкий теплый ветерок, но даже его было достаточно, чтобы с ближайшего абрикосового дерева слетали лепестки. Они парили в воздухе и опускались на меня. Их прикосновения были такими же нежными, как касания маминой руки, когда в детстве она гладила меня по щеке.

Я посмотрела на абрикосовые деревья и удивилась, насколько пышно они цвели. Они были похожи на наполовину розовые облака, сквозь которые виднелись небольшие кусочки голубого неба. «В тени абрикосовых деревьев до рассвета играет флейта». Вроде бы так писали наши предки. Я вдруг почувствовала воодушевление и приказала Лючжу принести мне мою флейту. Лючжу тут же поспешила во дворец, а я продолжила качаться на качелях. Вдруг надо мной нависла тень. Я так испугалась, что, чуть не упав, резко соскочила с качелей. Когда я развернулась, то увидела прямо перед собой молодого мужчину в повседневном наряде цвета морской волны. Его волосы украшала золотая шпилька. Незнакомец был высоким и стройным и держался с достоинством. У него было красивое и одухотворенное лицо. Он смотрел на меня своими блестящими глазами, пытаясь понять, кто я такая.

Я почувствовала, что краснею, и быстро присела в вежливом поклоне. Я должна была бы поздороваться, но я не знала, как мне обращаться к этому господину, поэтому так и стояла, полуприсев. Какое-то время мы оба молчали. Но когда я ощутила, что мое лицо раскраснелось так, что на нем уже можно было что-нибудь жарить, и когда у меня начали ныть колени, я решилась сказать:

– Господин, я не знаю, как к вам обращаться.

Но мужчина продолжал молчать, а я не смела поднять голову. Я еще раз шепотом повторила свои слова, и незнакомец ахнул, словно бы только что очнулся от глубокого сна.

– Прошу, выпрямись, – сказал он.

Я выпрямилась и подняла глаза, остановив взгляд на его одежде.

– Я… принц Цинхэ, – наконец-то представился он.

Я уже знала про Сюаньцина, принца Цинхэ, и понимала, что наложницам не положено встречаться с принцами наедине.

Я отошла на два шага назад и поклонилась.

– Ваше Высочество, разрешите представиться. Я гуйжэнь Вань, моя фамилия Чжэнь.

– Ты та самая больная гуйжэнь?

Мне показалось странным, что он про это знает.

– Откуда принц знает о таких пустяках? – спросила я.

Мой вопрос застал принца врасплох. Он очень удивился, но все-таки вежливо ответил:

– Я слышал о тебе от импера… от своей невестки. Она упоминала про тебя во время новогоднего пира, а мой сиятельный старший брат спросил меня, не бывал ли я рядом с твоим дворцом.

Его ответ меня успокоил.

– Тебе уже лучше? – заботливо поинтересовался принц. – Весенние заморозки еще не закончились. Почему ты так легко одета?

– Мне уже гораздо лучше. Спасибо, Ваше Высочество, за заботу.

Я уже собиралась распрощаться и уйти, но тут пришла Лючжу с флейтой. Увидев рядом со мной незнакомого мужчину, она испуганно вздрогнула.

– Поприветствуй принца Цинхэ, – сказала я ей.

Лючжу тут же опустилась на колени, выражая свое почтение.

Принц Сюаньцин заметил в ее руках флейту и повернулся ко мне:

– Ты умеешь музицировать?

– Немного, – я слегка кивнула. – В гареме скучно, поэтому приходится занимать себя разными способами.

– Не могла бы ты сыграть для меня? – спросил принц, а потом, поняв, что это звучало резко, добавил: – Я очень люблю звучание флейты.