Живой взгляд с камня. Разве так бывает?

О чём же Достоевский вопрошает,

Заглядывая в тайники души

Тут, в жуткой и мистической тиши?

10

Потом в автобусе я буду размышлять,

Ответ на тот немой вопрос искать.

Вдруг нет ему покоя из-за нас,

У нас же – дурости велик запас…

А если это разговор со мной,

В открытую, и жёсткий, и прямой?

Неужто спрос с меня? Вот так момент!

Тогда он для меня как комплимент.

11

Кто говорит – он мрачен, он уныл, дождлив,

Кто – слишком строг и холодно красив.

А сочетанье чуда и искусств

Пленит и вызывает гамму чувств,

Такой мажорно-радостный настрой,

Что я, посмеиваясь над собой,

Шепчу тебе признание в любви:

Уж с юных лет оно в моей крови.

12

И я в любви к тебе плыву, плыву, плыву,

О дивный город, сказка наяву!

Все дни небес шатер над головой

Манил, притягивал голубизной

И лёгкой первозданной чистотой.

И это – да с земною красотой!

О дрожь восторга! И глаза в слезах.

Нет, я не сомневаюсь в чудесах!

15 февраля – 6 марта 2003 г.

(Из сборника «Штрихи к портрету»)

Позиция

Пером касаясь прошлого с любовью,

Боюсь неточным словом навредить,

Перемешать былого факты с новью

Иль над ещё непознанным шутить,

Скатиться к пересказу чужих сплетен,

Украсить анекдотом свой рассказ.

Пускай он будет выдумкою беден,

Но правдой покоряет каждый раз.

6 марта 2003 г.

(Из сборника «Штрихи к портрету»)

Память

Память – враг реки забвенья

И ошибок прошлых гнёт —

Во спасенье, как виденье,

Без конца к себе влечёт.

Может вспышкой озаренья

Наградить порой иной

И избавить от сомненья

Иль мученья в час ночной;

Иль безжалостным кинжалом

Нанести опять удар,

И опять девятым валом

Остудить сердечный жар.

Может радостью наполнить

Светлых мигов и удач,

Виртуозно роль исполнить —

То ли фея, то ль палач.

6 февраля 2003 г.

(Из сборника «Штрихи к портрету»)

Ни аналогий, ни параллелей

Что за черта характера —

Терпеть…

Терпеть…

Терпеть.

Исконно русская? Ну да!

И вдруг взорваться!

Зализывая раны,

Не скулить, а сметь

За дело непосильное

спокойно браться,

На шкуре на своей вновь испытать,

Что значит одному остаться,

И вечно всепрощением

мир удивлять,

И легкомысленно с врагом брататься,

И в трудный и опасный миг

Всегда быть впереди других,

Спасая,

защищая,

помогая

И молча оставляя на потом своих.

А всем ведь хочется земного рая.

23 января 2003 г.

(Из сборника «Штрихи к портрету»)

Незримо недовольство бродит

Не день, не два, уже года.

И в праздник майский не выводит

Пастух послушные стада.

Прозрели? Иль устали блеять?

Попали в смерч, водоворот?

Почти никто не хочет сеять,

Раз судьбоносный поворот.

Пастух узрел, что пастбищ много,

Что есть ещё леса, луга,

И о шакалах – очень строго:

Чтоб в них не чуяли врага.

Да эти овцы иль бараны,

Покорно морды опустив,

Уже забыли про тараны —

Стоят от голода без сил.

12 декабря 2002 г.

(Из сборника «Штрихи к портрету»)

Ушедшим в бессмертие

Мои мужчины! Видит Бог, как я любвеобильна.

Мечусь давным-давно между столетий и трёх стран.

А обаянье, чудо личностей настолько сильно,

Что сердце полно радости, а не сердечных ран.

Теперь уж не рыдаю я над каждою судьбою —

Отплакала, отмучилась с собой наедине.

Я знаю: на земле любой идёт своей тропою,

Вы ж оказались в центре жизни, а не в стороне.

Предтеча

Я вас увидела, Сократ, впервые в Эрмитаже

Сто лет тому назад, а может раньше, но чуть-чуть.

Как лик ваш обаятелен и добродушен даже,

И нос, хитринка лёгкая не портят вас ничуть.

Тогда мы встретились и тут же разминулись с вами:

Была я нераскрывшимся зелёненьким ростком.

И лишь теперь, конечно, кое в чём прозрев с годами,

Иду к вам, но опять, увы, обычным простаком!

Лишь шепчут твердо и уверенно мои уста:

«Предтеча вы и многого, и многих, и Христа».

Глоток свободы