– Спасите наши души, – прошептал Палыч, задумчиво растирая пот по лбу.

Резина давно сгорела, оплавилась и теперь от пепелища даже не было дыма, а запах гари можно было различить лишь значительно приблизившись. Если плакаты можно было не заметить, то это… Такую конструкцию увидишь наверняка. Рассчитана она была на то, чтобы пролетавшие над Ростовом самолеты увидели – в городе приключилась беда. Увидели и пришли на помощь.

– У меня в голове не укладывается, зачем это делать? – Палыч медленно покачал головой. – Здесь военные, штаб, части. Военные суд, в конце концов. Где искать помощь, как не в Ростове.

– Бред, – согласился Алексей. – Мне нечего сказать.

Впрочем, гораздо интересней майору было узнать не зачем, а куда? Куда подевались люди, которые устроили все это. Наверняка, не один человек и даже не десять. Нет, чтобы организовать что-то подобное следовало хорошенько напрячься. Ну ка сними с машин колеса, ну как сложи все в кучу – даже десятерым не хватит целого дня, не говоря о том, что на это не хватит никаких сил. Подожги, в конце то концов. Машины же, с которых снимали колеса – вон они. Целая вереница «разутых» легковушек, некоторые у обочины, другие прямо посередине дороги, брошенные хозяевами.

Что до военных, они были здесь. Обращало на себя внимание, что автомобили, брошенные на дороге искорежены – по Ростову ехала колона тяжелой техники. Предположение подтверждали перевернутые автобусы, которые протаранили танки. Испорченный асфальт – танковые гусеницы не знали пощады дорожному покрытию. Бросали в глаза и разбитые витрины близлежащих магазинов. Брошенный посередине улицы, недонесенный товар, перевернутые тележки из супермаркетов.

Алексей и Палыч стояли на пересечении двух главных улиц города и оглядывались, не понимая, что делать дальше.

– Ну и кому ты собрался докладывать? – протянул Алексей. – Не думаешь, что здесь уже без тебя все знают и если они могли что-то предпринять, то наверняка предприняли.

– Ты прав…

Палыч не успел договорить. Давящую, совершенно не свойственную для города тишину нарушил пронзительный звук. Над центром Ростова летел истребитель. Друзья думали, что самолет стремглав пронесется над домами, как в воздухе полыхнуло алым. Ракеты были выпущены в многоэтажки, стоявшие чуть вниз по проспекту Ворошиловский. Те самые жилые многоэтажки, на последних этажах которых были вывешены плакаты с мольбой горожан о помощи оказались под обстрелом.

***

Бежать! Желательно со всех ног! Бабахнуло так, что сотрясло землю и майор с Лешей, не сумев устоять на ногах, упали на асфальт, который тут же пошел трещинам, встал дыбом. Сначала один, а потом и второй, дома по которым пришелся ракетный удар, дрогнули, ухнули, словно спустили пар. Выстоят ли? Ни Палыч, ни Алексей не хотели узнавать, находясь в непосредственной близости от места событий. И еще меньше хотели оказаться под бетонными металлическими завалами. Поэтому бежать! Во чтобы то ни стало найти надежное укрытие, отбежать от зоны обстрела. Современные истребители били так, что шансов, если ты попадешь под линию огня адовой машины, не оставалось. Друзья хоть и не оказались под прямой линией огня, но с домов, по которым пришелся наведенный удар, в стороны брызнули металлические и бетонные ошметки, сейчас падавшие на асфальт и крыши домов поменьше. Все в опасной близости от старых боевых товарищей.

Дома таки выстояли. Истребителю ничего не стоило повторить удар и тогда бы многоэтажки попросту сложились, как хлипкие карточные домики, но этого не произошло. Летающая машина с оглушающим свистом унеслась прочь, оставив за собой разруху.