Ведьма была одета в тонкое шерстяное платье, длинное, в пол. Как обычно, черного цвета. На ногах у нее были черные лаковые туфельки, совершенно не по московской зиме открытые и легкие.

Черная с серой седой прядью коса, длинная, до колен, обыкновенно туго собранная волосок к волоску, чуть растрепалась. Это показалось Феликсу необычным.

Он привстал, приветствуя начальницу.

— Алекс, чем занят?

Ведьма бросила на стол лаковую сумочку, насыщенно красную, в цвет любимой ведьмой помады. Запахло сандалом и корицей.

— Да, собственно, ничем.

Феликс отодвинул в сторону исписанные листы — статья почти не пострадала от огня, только края немного почернели, но вполне пристойно написанный текст был цел, оставалось лишь исправить слово «БОЖЕственное», которое со стороны заказчика кто-то (будто специально!) вставил в каждом абзаце, выделив дополнительно первые четыре буквы, так что мельком статья читалась как пестрое «БОЖЕ, БОЖЕ, БОЖЕ, БОЖЕ». Работы впереди было немного — заменить хвалебное «БОЖЕственное» на менее приторные синонимы и в номер.

Гораздо интереснее было узнать, что Зинаида делает на работе утром второго января, в день, когда её в Министерстве быть точно не должно.

Начальница улыбнулась теплой, домашней улыбкой. Неуловимыми движениями поправила выбившиеся из прически прядки. Коса тут же приняла свое обыкновенное безупречное состояние. Ведьма сверкнула глазами, как она обычно делала, когда смотрелась в зеркало в соседнем кабинете (обыкновенное дело, Феликс уже привык, что она может смотреть через стену, хотя поначалу нервно дергался).

Домовой с непривычки нервно дернулся, но вовремя заметил движение Зинаиды Николаевны, успел сориентироваться и услужливо отодвинуть стул за мгновение до того, как ведьма на него элегантнейшее опустилась.

— Алекс, — Феликс терпеть не мог, когда его звали Феликсом и начальница с самой первой их встречи звала его «любимым» именем, — предположим, произошло весьма странное убийство магического характера. Убит мужчина. Убийцы нет, свидетелей нет. Магический след не обнаружен.

О, это было интересно! Зинаида редко рассказывала о «секретных делах», на которые отлучалась.

Он знал только, что они связаны с прорывами магии в мир людей. Если свидетеля магической аномалии можно было убедить, уговорить, или стереть память, тут работала Зинаида. Если новости о магии просачивались в человеческие газеты или интернет, этим занимался «отдел маскировки новостей». Они придумывали «обыденное объяснение»: русалок в Ладожском озере маскировали воздействием паленого алкоголя, замеченных в подмосковном небе ведьм на метлах — миграцией журавлей, а колдующих при свидетелях магов (и такое бывает, хоть и запрещено!) — достижениями современной науки и техники.

Иногда ведьма задавала ему загадки-«задачки». Всегда внезапно, без подготовки. По договоренности Феликс должен был «сдавать задачки» также быстро, с ходу, без раздумий.

Зачем ей это — он не знал. Однажды она обронила, что ей нравится его подход и оригинальный образ мыслей, но ни до, ни после она не говорила, как использует его ответы.

Со временем стажер перестал удивляться «задачкам» и даже научился узнавать тот «задачный тон», которым она их озвучивала. Голос ведьмы менялся, становился чуть тише, немного вибрировал.

— Допустим... — неуверенно начал Феликс, — мужчина пришел в парк, присел на качельку и неудачно упал.

Информации было мало. Главным условием решения «задачки» было замаскировать нереальные события реальными, внешне достоверными, нормальными и обычными. В которые поверят люди и которые, что самое главное, не должны никоим образом, намекать на магической характер инцидента.