Он усмехнулся. Когда пришло первое резюме, он чуть не выронил из рук чашечку с только что сваренным Зинаидой кофе.

Попал на стажировку в Министерскую редакцию, а ему уже ищут замену??

— Не обращай внимания, — ободряюще улыбнулась ведьма, — у нас всегда так.

Маги живут долго. И детей у них бывает — сколько захочется. Браки стараются заключать между кланами. Такая традиция, чтобы не терять силу. Стоит появиться сильному мальчику или девочке, как они чуть ли не с пеленок помолвлены и... устроены на работу! Где могут пребывать сотни лет или пока не надоест.

Сильных мальчиков и девочек много. Средненьких — еще больше. Слабеньких — множество! И всех их заботливые родичи мечтают пристроить сперва в магический университет, после — на хорошую работу. Министерство Магии неизменно возглавляло список «хороших работ».

— Разве нет мест получше? — спросил Феликс, когда стопочка резюме выросла на пару сантиметров.

— Есть, — ответила ведьма, вскрывая толстый конверт, запечатанный черной сургучной печатью с распахнувшим пасть драконом, — во дворце. Но там официальная очередь, в которой учитывается титул, звание и родство с правящей фамилией. Этих, — она кивнула на стопочку, — возьмут разве что в дворцовые привратники.

Стоило в Министерстве Магии открыться новому отделу — редакции магического издания «Новый Аркаим», как об этом узнали мамки, няньки, дядьки и прочие заинтересованные в устройстве ненаглядных чад лица.

А когда узнали, что вакантную должность занимает обычный человек...

Пока Феликса спасал авторитет начальницы. Заявиться к самой Зинаиде Николаевне Клейнмихель с просьбой пристроить племянничка, доченьку или внучка стеснялся даже Министр.

Феликс старался не думать, что будет, когда он защитит курсовую, закроет стажировку и будет принят в штат министерской редакции.

По плану Зинаиды, уже к концу года она собиралась переложить на ценного сотрудника весь груз собственных редакторских дел и полностью отдаться секретным расследованиям и загадочным магическим делам, по которым уже сейчас изрядно пропадала.

Возможный карьерный рост выглядел одновременно соблазнительно и опасно. Как любой взлёт, он открывал перспективы сверху, но и падать, при оказии, должно было быть больнее и обиднее. Особенно, если причиной падения будет не реальный прокол, а невинная селиверстова шалость духа, против которого «бессильный человечек» (как назвал его пакостник в первую встречу) был бессилен.

Вот сожжет рукописи перед сдачей номера и что? Останутся колдуны и ведьмы без рекламы новых магических притираний и новостей о здоровье его магператорского высочества. Тем более, подобный опыт у Селиверста уже имелся: дух «немношко поиграл с огоньком» и вот Феликс выходит на работу в новогодние каникулы — дописывать и восстанавливать пожжёное.

«В этот раз успеваю, — подумал стажер, перекладывая исписанные белые листы, — пока успеваю!»

О том, что успевает он только благодаря неделе выходных, на которые всё в Министерстве замерло, и которых в следующий поджог может и не быть, думать не хотелось.

Феликс вернулся из воспоминаний прошлого и пугающих мыслей о возможном будущем обратно во второе января, покосился на подозрительно притихшего домового. Тот притих еще подозрительнее.

Стажер хотел уже заняться черновиком какой-то очень важной рекламной статьи о новом сорте белого миорского вина, как дверь бесшумно распахнулась.

В кабинет влетела Зинаида Николаевна. Румяная, будто с мороза, она выглядела моложе своих обычных тридцати. Скинула с плеч легкое осеннее пальто, которое тут же подхватил совсем поскучневший Селиверст.