«Ждать подкрепления слишком долго. Я должен что-то сделать.» – нахмурился Сэм, готовясь ворваться внутрь.

Сейчас, перед маячащей за плечом смертью, Сэм снова вспомнил родителей. Добрые и открытые, они познакомились совершенно случайно в продуктовом магазине, когда потянулись за банкой консервированной кукурузы. Их руки соприкоснулись, а на лицах возникли неловкие улыбки. На годовщину свадьбы они собирали всех друзей и каждый раз, немного накатив, вспоминали историю их знакомства во всех красках. Сэм слышал её чуть ли не сотни раз и в подростковом возрасте его это неслабо раздражало. Он не понимал, зачем они вспоминают её каждый раз, но повзрослев, он с теплой улыбкой выслушивал её снова, радуясь тому, как сильно они любят друг друга даже спустя столько лет.

Сэму так не повезло. Единственные серьезные отношения закончились еще пару лет назад. Эшли и Рон Эттвуд оставили своего сына одного. Не во всём мире, конечно, но в мире Сэма так точно. Он остался один. Тридцатое октября перевернуло его жизнь и заставило осознать своё одиночество. Кроме работы у него ничего не осталось, и даже её он может вот-вот потерять. Осознание ударило тяжелым камнем. Отчаяние. Он в полном отчаянии.

Полицейский ворвался в каюту, открыв дверь ногой, и сразу же нацелившись пистолетом на присутствующих:

– Это полиция! Руки над головой, чтоб я их видел!

Трое мужчин удивлённо уставились на него и машинально подняли руки вверх. Эттвуд быстро осмотрел связанных детей, сидевших на полу. Мэри была рядом с ними, целая и невредимая, хоть и со связанными руками. Кроме неё было пять детей – трое девочек и двое мальчиков. Все они выглядели запуганными, а заклеенные рты мешали им кричать.

– На землю. Лицом вниз, – грозно приказал Сэм, указав оружием на пол.

Мужчины переглянулись и нехотя подчинились. Эттвуд хотел дать себе затрещину за те приятные чувства от ощущения власти над другими. Он не мог управлять жизнями своих родителей или того водителя, но сейчас очередные ублюдки в его руках. Он может убить их здесь и сейчас. Полицейский нахмурился и сжал челюсть, борясь с этими мыслями. Не опуская пистолет, он подошёл к ближайшему ребёнку и снял с его рта скотч, и тот сразу же закричал:

– Их четверо! Четверо!

Сэма будто ударили плёткой, а холодный пот прошиб моментально. Осознание того, что он поторопился и не проверил всё, заставило его на секунду задержать дыхание. Теперь его ошибка может стоит кому-то из похищенных детей жизни.

Сзади, как по таймеру, на него накинулось какое-то тяжёлое и вонючее тело, которое сразу же попыталось его повалить и выбить оружие. Сэм быстро сориентировался и с трудом скинул эту ношу с себя, сохранив пистолет при себе. Один поворот и его нога впечаталась вонючке в лицо. Тот громко вскрикнул, что дало команду «старт» остальным, и они накинулись на него. Сэм выстрелил самому высокому в колено, частично его обездвижив.

Остальные двое уже набросились на него, и один в шапке всё же выбил пистолет из рук. «Слепой» пнул его по ноге, будто мстя за простреленное колено товарища по преступлениям. Сэм не ожидал такой сноровки от старика и от боли присел на левое колено, что помогло ему увернуться от удара мужчины в шапке. Не пробыв на полу и трёх секунд, полицейский резко выпрямился, повернувшись, и подставил подножку старикашке. Похититель не ожидал подобного и упал на деревянный пол. В полёте он схватил за рукав своего подельника и утянул его за собой.

Эттвуд воспользовался выпавшей возможностью, чтобы вернуть себе любимый Глок. Приятная тяжесть в руке дарила уверенность, хоть и ноющая боль в колене отвлекала. Он нацелился на встающих мужчин и громко гаркнул: