Лиловый луч, что вывернет наружу
И плотскую, бесстыдную любовь,
И грешную, отверженную душу…
Луч благодати – плата за слова,
В цыганском вихре и угаре пьяном
Забытые, что вспомнятся едва,
Коль не дал Бог, в похмелье окаянном!..
И всё-таки да здравствует полёт
Летиции сквозь мглу безлунной ночи,
Безумие Лавинии, что шлёт
Проклятия, когда молиться хочет,
Титании метанье до зари –
Под обаянье зла попасть наивно.
Но ты со мной, гитара, говори
Или рыдай тоскою соловьиной!..
Соловьиное
От счастья сердце выпрыгнуть готово,
Суровый разум, доводы тая,
Сегодня не транслирует ни слова,
Коль скоро я услышу соловья!
И этим ожиданием томима,
Пытаюсь пенье воспроизвести –
Лишь в памяти полу ночного сада
Трель трепетная неостановима…
К сирени душной все ведут пути,
Точней – один, другого мне не надо!..
Так хочется холодного вина,
Пьянящих веток наломать нескромно,
Чтоб эта песнь была сохранена,
Искрящейся, в душе моей огромной!
Наполненным бокалом до краёв
Пью честь певца невероятной силы!
И если смогут повторить уста
Все эти звуки вешних соловьёв,
То будет Пасха, Господи, помилуй,
В тени благоуханного куста!
По кругу мчатся ароматы вёсен…
Одной мечтой живу на свете я,
Что вспыхнет свет, навек победоносен,
Над вакховой квадригой соловья!
Пока огонь над миром не погаснет,
И красота – во власти звёздных фей,
Пока ложатся в ноги светотени –
Куда бы ни несли крыла Пегасьи,
Пой, соловей, мой сказочный Орфей,
Скрывающийся средь ветвей и терний!..
Жива душа – все ночи напролёт
Дышать сиренью, сладостной и нежной,
И слушать этот голос неизбежный,
Которым вся Вселенная поёт!
Кто шепнул ему…
И всё-таки да здравствует любовь,Свобода, братство!И дай мне Бог, чтобы я за секунду до смертиПовторил эти святые слова.Аполлон Григорьев
Кто шепнул ему, что можно, в самом деле,
Плыть по морю без любви да не погибнуть?
На кресте могильном косу из кудели
Треплет ветер под элегии да гимны…
Оскудели все душевные порывы:
От восторгов до хандры и – вспять, по новой…
Прозвучала, как вакханка, прихотливо
Семиструнная судьба игрой квинтовой,
И заплакала пугающею песней!
Знать, «за вызов тёмных сил» душа, как льдина?..
Поневоле, по привычке ждёт известий,
Всё равно – худых ли, добрых – всё едино!..
Если б он кого убил – не так бы грызла
Совесть, адская печаль не столь терзала…
Но когда в средине жизни – горстка смысла!
Но когда сошла Венера с пьедестала!..
Кто шепнул ему, что солнышко померкло?
Что лампада прогорела без остатка?
Жги безудержно цыганскую венгерку,
Пой, гитара, изнурительно и сладко!
О Болгарии
Горы белыми крестами,
Снегом замело.
Между снами, и не с нами –
Спящее село.
Крыты красной черепицей
Светлые дома.
Солнце тянется – напиться,
Горной речкой луч дробится,
И бурлит – сама…
Я Болгарией любуюсь –
Вышивка крестом:
Тянет нитку голубую
В облаке густом
Вышивальщица иголкой –
Зорька, маков цвет!
Знаешь, мак цветёт недолго,
Солнышком согрет…
«Кабы я была царица» –
Смело говорю,
То в Болгарии родиться
Моему царю.
Никогда я на Дунае
Раньше не была,
Но царю в грядущем мае
Дочку б родила,
Кабы я была царица…
Милый, так и знай:
Упорхнула белой птицей
За реку Дунай!
В болгарском монастыре
Слава в вышних Богу, и на земле мир,
в человеках благоволение!
(Лук. 2:14)
День грядущий, ты благословен
Монастырским подворьем с извёсткой,
В недрах арки – кармашками гнёзда,
А над храмом царит соловей,
Заменяя собою весь хор,
Заполняя звучанием клирос,
Службу нёс до скончания мира…
Но не кончился мир до сих пор!..
Здесь на каждом цветке – по шмелю,
Для молитвы открыты ворота,
Словно рядом невидимый Кто-то
Говорит: «Всё живое люблю!»
Сколько жизни в недавней траве!
Сонмы шорохов, скрежетов, тресков…
Белый свет – в ярком солнце апрельском,