Очевидно, перед нами жители окрестностей грота Кро-Маньон. Многие заблуждаются, считая кроманьонцев некими предтечами современного человека, его отдаленными предками или даже обезьяноподобными животными. Это вовсе не так, потому что Бобр и Роса относятся к Homo sapiens, а на генетическом уровне едва ли отличаются от любого из нас52. Они умели говорить и изготавливать орудия труда, они строили себе жилища. У них была своя культура. Да и жили они в общем-то совсем недавно. Хотя ранние общины соперничали с неандертальцами (порядка 30—40 тысяч лет назад), потомки Бобра и Росы не дожили до шумеров и египетских пирамид буквально пару тысяч лет53. Причем после этого кроманьонцы никуда не исчезли: они лишь потеряли свое формальное наименование.

Жизнь обычного кроманьонца состояла из очень простых задач: съесть что-то и сделать так, чтобы кто-то не съел тебя. Поскольку не было пособий по безработице, стабильного оклада и онлайн-магазинов, приходилось все бытовые задачи решать самостоятельно. Мы легко можем догадаться, что эти вопросы отнимали у них значительное время. Охота на мамонта – это не то же самое, что добрести до холодильника или быстренько сбегать в тапочках за сосисками в магазин за углом. Растить сопливое потомство в дикой среде, кишащей хищниками, – это не то же самое, что отдать их несчастной бабушке или сплавить на весь день в детский садик.

Даже если было свободное время – а оно появилось благодаря освоению огня54 и ловле рыбы55, – много ли было возможностей себя развлечь? Допустим, люди начали вышивать, вести беседы и задумываться о смысле жизни. А дальше что? В общем, досуг был так себе по меркам современного человека. Даже по телевидению тогда можно было мало что увидеть: отражение гримас в луже да танцы огненных языков в костре. Вместо Discovery Channel можно было ловить червей или надувать лягушек. Вместо социальных сетей можно было различать зверюшек в облаках или хихикать над храпящим шаманом. Вместо компьютерных игр можно было удирать от разъяренных кабанов или устраивать набеги на неудачников-неандертальцев.

В окружающем мире наш мозг всегда пытался найти что-то новое и интересное. Скорее всего, эта особенность была важным фактором выживания, а потому любая мелочь могла привести нас в восторг. Весело это было или скучно, но именно так жили наши предки многие тысячелетия. Это означает, что вся их жизнь, включая развитие тела и работу мозга, была заточена на окружающую реальность. Человек за это время полностью адаптировался к среде обитания.

Затем ситуация начала постепенно меняться. Однако драматических изменений с точки зрения досуга долгое время не происходило. Даже наши бабушки или прабабушки, когда были детьми и жили в деревнях, точно так же не знали, чем себя занять. В лучшем случае им приходилось ловить майских жуков, потому что вокруг основной части человечества по-прежнему была дикая среда.

А затем случилось нечто неожиданное. Буквально в течение нескольких лет повсюду засияли волшебные экраны с яркими картинками. Изображения с каждым годом становились все четче, а приборы – все меньше. В какой-то момент уже каждый мог найти у себя в кармане окно в любую часть света и доступ ко всем знаниям. Случилась информационная революция – важнейшее достижение цивилизации. В эпоху изобилия развлекательного контента мы и не заметили, как наше врожденное любопытство сыграло с нами злую шутку.

Доступ к безграничной информации – великолепная вещь. В этом, по сути, нет и не может быть ничего плохого. Проблема в другом: устройство нашего мозга осталось в предыдущей модификации, обновление еще не загружено. Он по-прежнему настроен на решение задач и не рассчитан на лавину ярких картинок. Случись такие изменения не внезапно, а на протяжении хотя бы нескольких тысячелетий, мы наверняка смогли бы адаптироваться к столь кардинальным изменениям. Вместо этого мы слишком успешно изменили мир вокруг себя, даже не задумываясь о том, что не готовы к нему.