– И все же. У женщин никогда не будет столько же прав, сколько у мужчин. И свободы. Закон есть, однако лишь на бумаге.
– Ты в нас не веришь. И в себя тоже.
– В себя?
– Братец, раз так не уверен во мне, поговори с отцом сам. Насчет…
– Нет.
– И каков толк тогда от такой "свободы"?
– Эвтида, ты не понимаешь, о чем говоришь. Я пойду ужинать. А ты спать ложись, чтобы мысли дурные в голову не лезли.
Ганс встал и, пропустив девушку их комнаты первой, отправился вниз.
"Как бы я хотела дожить до того момента, как суфражистки добьются своего. Показала бы братцу, что мы все можем и сами! И что брак по любви должен быть, а не по расчету. Было бы замечательно…" – думала Эвтида. Она очень надеялась, что сможет застать время, когда настанет равноправие, хотя в голову и закрадывались сомнения, что это осуществимо…
Лига¹ – «Лига за избирательные права женщин», которая боролась за гендерное равноправие на выборах, основанная Эммелин Панкхерст в 1889 году.
Глава 2.
Наши дни.
Эва проснулась от сильного раската грома.
– Полвосьмого… – едва разлепив глаза, она посмотрела на время.
Комната, несмотря на то, что окна были зашторены, немного осветилась новой вспышкой молнии и вновь послышался грохот.
– Вчера была такая солнечная погода…
Девушка сползла с постели и побрела к окну, распахнув его.
– Прекрасный запах. Атмосферная погода… – наслаждалась она видом.
Небо было почти черным. Ветра не было, поэтому тучи не двигались: картина на улице была буквально статичной, единственное движение снаружи было от падающих больших капель дождя. Людей практически не было, лишь редкие машины проезжали по дороге, освещая темную улицу светом фар и обрызгивая тротуар образовавшимися лужами. В соседних дома то тут, то там, светились окна и виднелись силуэты жильцов, собиравшихся на работу и учебу.
– Когда тучи сгущаются – Боги слепы… – тихо протянула блондинка. – Хм…
Еще немного постояв, Эва прикрыла окно и пошла на кухню.
– Надо сегодня доделать это приложение и отправить ему. Женоненавистик, пф…
Девушка разбила в сковороду два яйца и очистила от шкурки две сосиски, бросив их туда же.
– Что же это за цыганка была… Как будто… Да нет, бред. Ох, у меня что, кофе закончился? Че-е-ерт…
Подумав о ливне, Эва все же решила, что без горячего напитка она не обойдется. Быстро почистив зубы, она вернулась на кухню и выключила плиту, схватила горячую сосиску и, быстро меняя пальцы, которыми держала ее, откусила и открыла рот, вдыхая воздух.
"Бодрее контрастного душа и двойного эспрессо без сахара. Но вкусно." – подумала она.
Девушка переоделась в джинсы и футболку, сверху надела рубашку в клетку и достала дождевик: с зонтом в грозу гулять опасно.
– Идти мне совсем недалеко, так что должно хватить.
Сняв телефон с зарядки, блондинка сложила в сумку ноутбук с мышкой, кошелек, гигиеническую помаду и упаковку сухих салфеток.
– Вроде все… Так, надо найти другие кроссовки, белые жалко.
И, наконец, спустя несколько минут поисков пары темных кроссовок в заваленном обувью и каким-то мелким хламом в шкафчике, Эва вышла.
Спускаясь, она услышала, как открывается дверь одной из квартир на площадке.
"Наверное дети в школу бегут. Хотя уже поздно. Опаздывают. А может, им ко второму. Или взрослые на работу к девяти идут." – подумала блондинка, пока…
– Удачно добраться! – улыбаясь во все тридцать два, девушка повисла на входной двери, провожая мужчину.
Эва ее узнала и вдруг остановилась, удивившись.
– Пока, красотка. – мужчина подмигнул ей и, бросив взгляд на Эву, сделал это еще раз, а затем едва ли не побежал по лестнице.
– Ой, Эвочка, привет! – протянула девушка.