Радиоприёмник «Москвич-3» (М3) с рубином в карболитовом коричневом корпусе был создан в начале 1950-х по мотивам довоенных немецких радиоприёмников «Фолькс Эмпфенгер» образца 1938 г. и «Дойчер Кляйн Эмпфенгер».

С 1952 г. его выпускал Московский государственный радиозавод «Красный Октябрь». По многим качественным показателям приёмник превосходил нормы ГОСТа среди моделей 3 класса. В силу компактности не имел радиолампы (зелёного глазка), зато имел ограненное рубиновое стекло над шкалой, светившееся в вечерних сумерках, как кремлёвская звезда17.

У Филимоновых раньше всех в подъезде появился и телевизор «КВН18»: «До сих пор не знаю, как расшифровывается это название, но у нас оно звучало, как «Купили – Включили – Не работает». Телевизор был с маленьким экраном и с линзой, в которую надо было наливать воду. Весь дом ходил к нам по расписанию смотреть программу через эту самую линзу, и я даже написала стихотворение на эту тему, но сейчас уже плохо помню его. Оно было посвящено именно этому телевизору. Радиоприёмник я включала вечерами, и медленно вращая ручку, ловила радиоволны по всему миру.

Телевизор «КВН»

Папа был, как сказали бы сегодня, прогрессивным человеком, ему нравилось всё новое и современное. Будучи совершенно нежадным, открытым и смелым, он всегда старался помочь, а потому к нему часто обращались за советом и помошью жильцы всего дома. В нашей коммуналке, в основном, жили женщины, мужчин после войны осталось немного, и папа, конечно же, всем помогал. То чайник залудит, то петли дверные подтянет, то замок новый поставит, то кровать смажет, чтоб не скрипела, а то и гардеробчик сладит из досок. А ещё он замечательно чинил обувь, умел подшить брюки, сам кроил и шил рубахи, причем вручную. Вообще, он был на все руки мастер – жизнь, как говорится, научила. Иногда папа уходил в воспоминания и рассказывал, как он служил красноармейцем-кавалеристом в войсках Будённого. Он рассказывал сдержанно, но с явным теплом и уважением.

Я знала, что папа был честным и прямолинейным человеком… Видимо, за эту прямолинейность он не раз страдал, вплоть до того, что был сослан в Сибирь во времена руководства Ягоды. Только чудом его реабилитировали, и они с мамой вернулись в Москву, а в 1945 г. его восстановили в рядах Коммунистической партии Советского Союза.

По увольнении из милиции, в середине 60-х он работал в типографии на Смоленской улице, а позже садовником в сквере-парке гостиницы «Украина». Его каморка была недалеко от памятника Тарасу Шевченко. Внук Игорь любил эту работу деда и с удовольствием помогал ему в обихаживании сквера, а было ему тогда семь лет. Май, 1996».

Из воспоминаний Людмилы Георгиевны:

«И всё-таки какие качества я унаследовала от своего отца, Георгия Григорьевича Филимонова? Думаю, что многие, уж больно я его любила. Два года, как его нет с нами. Мы постарели, вырос сын, и сегодня, 19 февраля 1996 года, я вспоминаю о своих родителях, но более всего – об отце.

За окном снег и метель. Вот так же, два года назад, было холодно и в то раннее утро 1994 года, когда умер папа. Умер он дома, не проснулся, и всё. Ещё до прихода врача-специалиста я сделала сама омывание тела, а когда пришла врач, то просто помогала ей во всех необходимых процедурах. Сын пригласил священника, отца Алексия (Байкова), и батюшка с алтарником отпевали прямо у нас дома. Трудная, боевая, яркая жизнь моего отца закончилась тихо и достойно, в кругу семьи. Так что же главного и ценного я взяла в жизнь от своего папы? Прежде всего, стремление работать над собой, сохранять выдержку и мужественность в любой жизненной ситуации. Решать её, а не идти на поводу у эмоций. Папа всегда говорил мне: решай всё делами; именно дела, в конечном счете, исправляют твою беду, а не те переживания, которыми она вызвана.