В Москве я не употреблял ничего запрещенного и не поддерживал связи с прежними знакомыми. Привыкать не пришлось, бессонница не покидала меня и тут, видимо, по привычке. Вспомнил Эдварда Нортона и бойцовский клуб. Хороший город – серый, суетной, где всем все до фонаря.

Повспоминав немного прошлое, я двинул домой, в надежде, что усну. Дома, как всегда, холодно, темно и одиноко до одури. Когда я включил свет, меня встретила моя кошка, Сандра, вислоухая шотландка. Вальяжно, с присущей ей наглостью, она шла к миске. Это не та кошка, которая ждет и трется о ноги хозяина, мурча, как трактор. Этой на меня все равно, не я ее завел, а она меня. Каждый раз я чувствовал ее превосходство, когда она, поев, проходила мимо, не издавая ни звука благодарности. Войдя в свою единственную комнату, я был в очередной раз унижен этим зверем. Она лежала на моей подушке, растянувшись во всю свою кошачью длину.

«Хорошо, Сандра, я тогда на полу спать буду, если ты не против» – сказал я ей. Но она никак не отреагировала на мои слова. Я вернулся на кухню и, сев на подоконник, курил, глядя на фонарь. С ним мы не раз провожали последний автобус, а иногда и встречали первый. Так, глядя на него, я замечал, как сменялись время года.

Живу я один из-за своей внутренней замкнутости, долго не могу с кем-то жить, кроме Сандры, она моя спутница даже в отпуске. Есть еще Юлька, но мы больше старые знакомые, хотя порой мне кажется, что это мое мнение, а не ее. Внутренняя замкнутость – это хорошо только в фильмах о гениях, а в жизни все не так. Ты раздражителен, вечные депрессии, угнетенные чувства – это только начало. Бывает, неделю сидишь в углу комнаты, потеряв всю связь с миром, не ешь, не пьешь (я не про алкоголь), только одно желание – сдохнуть. Я бы даже сказал, ты ждешь этого как спасения и, если есть хоть один человек, с кем можно помолчать вслух, то это счастье. В один из таких дней я и застрелился.

Ах, да, я – суицидник. Как так получилось, не знаю. Видимо, что-то накатило. Как обычно грусть-тоска съедала изнутри, а снаружи – осень. Подвел итог жизни, да там и подводить нечего: Сандра, два мелких кредита и тачка за 500 тысяч – вот как бы и все. Честно говоря, стреляться я не хотел, все случилось спонтанно и непонятно.

Так вот, за месяц до мы ехали с работы с другом и подрезали, а может и нет, какого-то «бойца из GTA». Он нас начал прижимать к бордюру, мы остановились. Вышел из машины и что-то орал, махал рукой, мы с Деном тоже вышли. Тут и началось шоу с угрозами пистолетом. Он был из тех людей, которые думают, что пистолет делает их смелее. В трясущихся руках это смотрится еще веселее. Мы не испугались, а стрелять он побоялся, только орал на все Третье транспортное кольцо. Ден аккуратно положил его на асфальт, я пытался забрать травмат, а он, в общем-то, был и не против. «Да отдай ты его от греха» – сказал Ден, продолжая прижимать его к дороге. Грязный и испуганный боец сел в свою машину и рванул, прикрикивая в след, что нас посадят или вывезут в лес. Мы поржали. Это так легко: угрожать, когда уже тронулся и орешь в открытое окно. Храбрость приходит за высоким забором или закрытой дверью.

Так у меня и появился пистолет. Мысли о суициде у меня не было, скорее желание заглянуть по ту сторону жизни, в неизведанное, о котором так много говорят все эти практики по гаданию, экстрасенсы и прочая чушь. Захотелось проверить на себе. Сижу я в уголочке, как всегда, с бутылкой черного рома и думаю о своей никчёмной жизни, фантазирую на тему собственной смерти. Соберутся все, будут звонить друг другу в слезах и рассказывать страшную новость, а потом все те, с кем не общаюсь по разным причинам, будут реветь и придут на вынос. Вот так и публику соберу, бенефис, мать его. Сидел, бухал и, погруженный в свои фантазии, не заметил, как все произошло. Как будто кто-то вложил этот чертов пистолет мне в руку. 75 джоулей и височная кость впилась в кору головного мозга. Оказалось, не такая сложная цель – покинуть этот мир. Боль, хруст и потеря сознания, в которое я так не пришел.