– Осмелюсь доложить вам, ваша светлость, что в комнате доктора кто-то произвёл настоящий обыск. Видимо, ваш друг вёл какие-то записи или составил гороскоп…

– Проклятие! – в сердцах воскликнул герцог. – Значит, они всё похитили!

Разговор происходил в кабинете Альбрехта, где кроме него самого и тайного посланца в московские земли больше никого не было.

Солнце покинуло восточную часть Замка, откатившись по небосводу к его южной стороне. В кабинете стало сумрачно, но никто не торопился зажигать свечи. На столе перед Альбрехтом стоял графин с красным вином. В полутьме оно казалось кровью. Герцог наполнил серебряные кубки.

– Выпей со мною, мой друг. Ты даже не представляешь, сколь тяжела моя потеря…

– Позвольте, ваша светлость, я сам расследую обстоятельства гибели Томаса Волькенштайна… А также продолжу то дело, которое вы ему поручили.

Герцог молча влил содержимое своего кубка в рот, вытер губы и произнёс:

– Я бы не хотел потерять и тебя, мой друг… Дело оказалось гораздо опаснее, чем я предполагал…

– Я буду очень осторожен, ваша светлость. Бороться с опасностями – моё ремесло.

– Что ж, – герцог поднял голову и пристально взглянул в глаза путешественника. – Ты показал себя прекрасным воином и отличным дипломатом. Документы, которые ты привёз, мы ещё будем изучать и готовить ответ русскому царю. На это уйдёт время. А ты пока отдыхай, но если сам желаешь,… то я не могу отказать тебе в подобной просьбе…

– Мне понадобится охранная грамота от вас, ваша светлость – промолвил Вёллер. – Я не хочу, чтобы мне строили козни и препятствия в ходе расследования. Пусть люди, знают, что я действую по вашему прямому указанию…

– Ты получишь её, дружище. Чего ты хочешь ещё?

– Во-первых, я должен тщательно осмотреть покои доктора Волькенштайна. Возможно, убийцы не нашли то, что искали…

– …Зато отыщешь ты? Пусть будет так. Какую ещё помощь ты ждёшь от меня, мой друг?

– Пусть ваши советники не мешают мне…

– Никто не будет знать об этом деле, если ты так хочешь. Но я бы на твоём месте обратился за советом к Паулю. Я выдал Скалиху полторы тысячи флоринов на магические опыты. Он умеет общаться с духами умерших людей и, возможно, сам Томас Волькенштайн назовёт ему имя своего убийцы.

– Именно этого я желал бы менее всего, – ответил Вёллер и учтиво поклонился герцогу.

– Ступай, дружище. Иди и делай своё дело. А я стану молиться за тебя…

– Действовать будем, как всегда, вместе, брат мой Симеон, – обратился к высокому, худощавому, но жилистому мужчине лет тридцати Дитрих Вёллер. – Мы с тобой распутали множество загадок. Надеюсь, с Божьей помощью, справимся и с этой. Не забывай, что для посторонних глаз, ты – мой слуга. И когда я буду подниматься в господские покои, ты станешь общаться со слугами. Они зачастую знают гораздо больше своих хозяев.

– Ты как будто знал, что твой приезд на родину будет сопровождаться очередным расследованием, – ответил Симеон, заправляя рубаху в узкие штаны. Проклятие, что за ужасная мода! Срам один! То ли дело наши казацкие шаровары…

– Боюсь, ты никогда не привыкнешь к европейскому… стилю жизни, – усмехнулся Вёллер. – Герцог дал согласие на мою просьбу. Итак, тебе есть что доложить?

Поверх сорочки Симеон надел короткий польский жупан, на голову он водрузил венгерскую шапку магерку. Сапоги и висящий на боку палаш с серебряной чеканной рукоятью в обтянутых алым бархатом ножнах делали его похожим на обедневшего польского шляхтича.

– Вхожу в роль, герр доктор, – Симеон почтительно поклонился Вёллеру. – Я тщательно обследовал Внутренний двор Замка и поговорил с прислугой. – Тут он понизил голос. – Похоже, что нашего доктора убили здесь. Пойдёмте во Двор, тут совсем рядом с домом Конвента…