Я долго потом жил с ощущением того, что где-то рядом всегда будут серьезные мужики, которые смогут защитить нас от всех бед, как те офицеры на вечеринке в честь успешного полета Ю. Гагарина в космос. Нам же, всем остальным, надо просто хорошо делать свое собственное дело – учиться, работать. Потом оказалось, что таких серьезных мужиков раз-два и обчелся, и что защищать себя и других надо самому.

И. Штыков. «Пионерка»

Поскольку в младших классах я хорошо учился и не хулиганил, меня приняли в пионеры. От пионеров, помимо хорошей учебы, требовалось еще выполнять различного рода общественные нагрузки. Например, собирать макулатуру и металлолом после школьных занятий.

Весной и осенью мы стаскивали со всего района старые металлические кровати, обрезки каких-то ржавых труб, разный домашний металлический хлам и складывали все это в кучу на школьном дворе. Потом приезжали грузовые машины-трехтонки и увозили металлолом на переработку на Лиепайский металлокомбинат. переплавленного металла на сельскохозяйственной техники.

Как нам объясняли учителя, из Рижском и Лиепайском заводах делали машины, с их помощью выращивали зерно на полях, а уж из этого зерна выпекали хлеб. Участие в создании хлеба придавало большую значимость нашему сбору ржавых чугунных труб.

В макулатуру мы сдавали старые газеты, журналы и книжки. Все это богатство укладывалось в пачки, перевязывалось бечевкой и тоже тащилось на школьный двор. Обложки от сдаваемых книг надо было отрывать и паковать отдельно. Я книжки в макулатуру не сдавал, а собирал их дома и поэтому задания по сдаче макулатуры практически никогда не выполнял.

Собранную школьниками макулатуру перерабатывали в толстую упаковочную бумагу серого цвета. В эту бумагу заворачивали продовольственные и непродовольственные товары в советских магазинах. Эта упаковка выглядела не так красиво, как нынешние разноцветные полиэтиленовые мешочки, но зато ее можно было опять собирать и отправлять на переработку.

Говорят, что скоро использовать полиэтиленовые мешочки в магазинах запретят, поскольку они загрязняют окружающую среду. Наверное, будем опять собирать макулатуру и производить из нее серую упаковочную бумагу.

Иногда в куче макулатуры у школы можно было найти интересную книжку без обложки. В поисках таких сокровищ, кроме меня, участвовало еще несколько парней из нашей школы. У нас был своеобразный клуб книголюбов. Потом мы сами изготовляли картонные обложки для найденных в горах макулатуры «голых» книг. Переплетать книги нас учили в школе на уроках труда.

У меня до сих пор хранится дома найденная в детстве в куче макулатуры книжка. На ее самодельной коленкоровой обложке неровным детским почерком печатными буквами выведено в одну строчку «Капитан Сорви-голова. Луи Буссенар». Найденная книга была не только без обложки, но и без первых десяти страниц – наверное, их употребили на разжигание дров в печке или как обертку для самокрутки, набиваемой махоркой. Папиросы, а тем более сигареты, стоили тогда дорого. Однако друзья по импровизированному книжному клубу, которые читали бессмертное произведение Л. Буссенара, подробно пересказали содержание недостающих страниц. Я не проверял, но точно знаю, что пересказали они все правильно.

Кстати, курить школьникам строго-настрого запрещалось. Я один раз попробовал тайком затянуться дешевой папиросой «Прима», которую мне настойчиво предлагал известный школьный хулиган цыган Ромка. С Ромкой мы учились в одном классе до четвертого класса. Вкус папиросного дыма был гадкий, я закашлялся и злобно сказал бывшему для всех мальчишек большим авторитетом Ромке: «Кури сам это говно!» Ромка удивился полученному отпору и приставать ко мне с всякими глупостями прекратил. Табак же я с тех пор больше в рот никогда не брал.