– Здравствуйте, – неуверенно поздоровался Андрей, когда перед ним открылась дверь реанимационного отделения и на пороге возникла приблизительно его возраста реаниматолог. – Мне звонили из полиции. К вам доставлена неизвестная женщина. Я на опознание.

– Здравствуйте. Проходите, пожалуйста, – неожиданно строгим голосом для миловидной молодой женщины ответила врач.

Андрею предложили надеть бахилы, одноразовую шапочку и одноразовый медицинский халат. Без пяти минут вдовец нерешительно вошёл в реанимационный зал. Ошибки быть не могло: на широкой функциональной кровати лежала его жена. Торчащая изо рта интубационная трубка и работающий аппарат ИВЛ без слов указывали на тяжесть состояния. Выглядела Люда весьма удручающе: голова и руки были забинтованы, глаза прикрыты влажными марлевыми салфетками, на лице множественные ссадины, нос искривлён. Рядом с ней стоял штатив с лекарствами. На прикроватном мониторе отражались показатели её артериального давления, частоты сердечных сокращений, сатурации. Андрей испуганно поёжился, его лицо побледнело. Хоть Андрей и работал на кафедре медуниверситета, но терпеть не мог вида крови, травм.

– Андрей! – радостно закричала сидевшая на кровати душа Люды. – Любимый! Ты меня нашёл!

Она бросилась к мужу, попыталась его обнять, но безуспешно. Любимый мужчина не видел и не слышал её.

– Вам плохо? – спросила реаниматолог.

– Да, – честно признался Андрей. – Это моя жена. Людмила Сергеевна Аникина. Она не ночевала дома. Сказала, что у неё встреча с подругами. А оно… Вот оно что.

Андрей развёл руки в стороны, словно не знал, что сказать. Его глаза испуганно смотрели то на тело умирающей жены, то на прикроватный монитор. Медсестра в белом медицинском костюме подошла к Люде и повесила на штангу пакет с эритроцитарной массой. Ноги Андрея подкосились, голова закружилась. Ему показалось, что ещё секунда и он грохнется в обморок.

– Пойдёмте в ординаторскую, – пригласила реаниматолог, опасливо взглянув на побледневшего на Андрея.

Небольшая ординаторская находилась рядом. Андрей с шумом рухнул на диван и схватился руками за голову. После увиденного пакета с красными эритроцитами подташнивало. Душа Люды присела на диван рядом с мужем и положила свою ладонь на его колено. Она смотрела на самого дорогого для неё мужчину с нежностью и любовью.

– Состояние крайне тяжёлое. Прогностически неблагоприятное, – тихим голосом начала реаниматолог. Она услужливо протянула Андрею наполненный водой стакан. Андрей залпом выпил половину. Стало немного легче.

– Я понимаю, доктор. Я работаю на кафедре биологии в Мечке. Можете быть со мной откровенны.

– Я поняла.

– Она долго протянет?

– Не могу сказать. Понимаете, её сердце работает, а мозг мёртв. Такие пациенты идеальные доноры.

– Люсьена была очень доброй, душевной женщиной. Думаю, она бы не возражала, если бы её органы спасли жизнь какому-нибудь нуждающемуся в них человеку!

Андрей тяжело вздохнул и опустил глаза, стараясь не встречаться взглядом с доктором.

– Как на органы? – слова мужа повергли Люду в шок. – Я против! Андрей, ты с ума сошёл? Я поправлюсь, и мы снова будем жить нормальной семьёй. Я буду готовить для тебя овсянку и твои любимые макароны с сыром!

– В таком случае вам необходимо подписать ряд документов. И предоставьте паспорт, полис и СНИЛС вашей супруги. А то она у нас проходит как БОМЖ. Больничный лист ей нужен?

– Да. Она работает. Пишет диссертацию. Умная, грамотная женщина. Никогда не думал, что практически через месяц после свадьбы стану вдовцом.

– Тогда я жду вас сегодня с документами.

– Я буду через пару часов. Простите, но мне нужно прийти в себя.