Он даже не разрядился; похоже, этот способ можно использовать и в других случаях. Не успеваю просмотреть, кто звонил за последние сутки, как вдруг входящий – от Семена. Принимаю.

- Анют, знаешь, что, то есть кого я только что видел? – спрашивает.

У меня почему-то сразу ноги задрожали, и сердце пропустило удар, и кровь в лицо бросилась; хорошо, что в этот момент я сидела. Наверное, я также издала какое-то восклицание, потому что слышу в трубке:

- Ты правильно подумала: черного «корейца», кроссовер с номером восемь-восемь-восемь. И здоровенного качка возле него.

Нащупываю в сумке бинокль дрожащей рукой, решая – смотреть или не смотреть. Увидеть перед собой Крыса, даже через окуляры – то еще удовольствие. Семен, словно зная, что я делаю, говорит:

- Машина стоит позади мобильного поста. Если бы я специально сверху не высматривал, и не заметил бы.

Стону. Снова этот предатель, мерзавец, подлец! Даже не в своем Московском регионе, а на другом конце страны. Вот же упрямый! И как он смог обогнать нас, что мы его не заметили? Возможно, когда мы спали.

А он, выходит, не спал. Такая упертость – это уже почти что диагноз, болезнь. Мне снова делается жутко. Только начала про него забывать, успокоилась. Хочется сбежать. Но куда уж дальше, уехала за тысячу километров! Нигде от него нет спасения.

Вдруг меня осеняет: а может, он вовсе не догоняет меня, чтобы схватить, а, наоборот, следит, к кому я еду?!

10. Глава 10

Копаюсь в памяти: что я знаю про дядю Колю? Он – очень давний друг моего дедушки. Может, это вместе с ним они когда-то, в незапамятные времена бурной молодости были осуждены за ограбление ювелирного магазина?

А я вот сейчас, мало того, что сама заявлюсь к нему, как снег на голову, так еще и имею все шансы привести «на хвосте» сотрудника тех самых органов. Ужас.

Николай, давно живущий на краю географии, конечно же, никаким боком не может быть связан с недавним исчезновением исторической ювелирки из музея в Москве. Но то, что совершенно очевидно для меня, не факт, что будет правильно понято целеустремленным правоохранителем с бесконечным самомнением. Тем более, что драгоценности же, вроде, так и не нашли.

Нет, дедушкин друг не для того удалился на покой, чтобы с ним в его собственном доме проводили допросы и другие следственные мероприятия. Я не имею никакого морального права раскрывать Крысу место его жительства.

Если до этого момента я переживала только за себя, то теперь буду за двоих. Все это за секунды пронеслось у меня в голове, и я замечаю, что Семен все еще на связи.

- Ну, что, может, развернешься и поедешь обратно? – спрашивает.

- Ни за что! Проехать столько километров, чтобы возвращаться, не доехав до цели совсем чуть-чуть?

- Не такие уж и чуть-чуть, до Сочи еще ехать и ехать.

- Все равно, - упрямлюсь. - Кругами буду двигаться, козьими тропами красться, но придумаю что-нибудь и доберусь.

- Понял. Ладно, придется поддержать тебя еще раз. В Краснодаре я знаю одно местечко, где тебе должны помочь. Слушай сюда…

Семен объясняет мне, где и как я могу въехать в столицу края «огородами» и найти его. И скоро в асфальтовом «кармане» я снова вижу ставшую родной фуру и улыбающегося «папашу» рядом с ней. Уже соскучилась. Он садится в мой джип, и я ненадолго прижимаюсь к его плечу, сглатывая ком в горле.

Мы приезжаем в большой гараж с гордым названием «Детейлинг-центр», окруженный территорией, заставленной разбитыми и частично переделанными автомобилями. Местные парни с живым интересом разглядывают мою красную ласточку. Здороваемся с ними за руку, и я прошу основательно закамуфлировать мою машину, желательно на время, а не навсегда.