Вика перевела взгляд на Матвея. Он перестал улыбаться.

– Ты понимаешь, что наснимаешь, если будешь тупо повторять движения? – спросила Вика, вертя в руках пустую чашку.

– Там же техника, постановка…

– Знаю! – Женя резко поднялась. – Потому и прошу вас. Ты же говорила, что я быстро учусь.

Матвей молчал. Его взгляд скользил по ее рукам – нервно сжатым кулакам, коротко подпиленным ногтям. Она всегда так волновалась перед кастингами.

– Начнем завтра, – вдруг сказал он. – В семь утра, в зале.

– Серьезно? – Женя замерла.

– Если хочешь провалиться – проспи.

Женя замерла. Вика, не отрываясь от телефона, едва заметно ухмыльнулась.

– Завтра я на кастинге с утра, – ответила Женя, избегая его взгляда. – Но после шести… свободна.

– Ну, значит, перенесем на вечер.

– Без меня, у меня за эти дни работы прибавилось, – прервала Вика.

Он кивнул, слишком быстро, и снова принялся подкидывать картошку. Она наблюдала, как он ловит её уже с десятой попытки.

– Ладно, мне пора, – слегка смущенная Женя вскочила, хватая сумку. – Завтра… э-э… спасибо за помощь.

Когда она скрылась за дверью, Вика наконец оторвалась от экрана:

– Ну и зачем соврал, на счет того, что Марина варит кофе хуже?

– Отстань, – буркнул он, но уголки губ дрогнули.

На улице Женя шла к метро, сжимая в руке телефон. Сообщение от менеджера: «Завтрашний кастинг перенесли на три дня вперед. Свободна на весь день». Она замедлила шаг, обернулась к бургерной. В окне виднелась его спина – он снова подкидывал картошку.

«Постараюсь», – решила она и ускорилась, пряча улыбку в воротник куртки.

Утро встретило их холодным воздухом спортзала. Женя в ярких розовых легинсах и белой майке Вики, которую когда-то одолжила, но так и не вернула, повторяла стойки. Ткань майки была на размер больше, сползала с плеча, и Матвей раз за разом поправлял её, стараясь не смотреть на полоску обнажённой кожи. Его пальцы задерживались на её плечах дольше, чем требовалось, и он быстро убирал их, будто обжигаясь.

– Колени согни, – говорил он, стоя так близко, что его дыхание касалось её затылка. – Центр тяжести здесь, а не на пятках.

Женя кивала, но едва он отходил, теряла равновесие.

– Ты как пингвин на льду, – бросила он, когда Женя в пятый раз завалилась на бок.

– Пингвины хотя бы милые! – огрызнулась та, вытирая пот со лба.

Матвей молча протянул ей воду. Бутылка была холодной – то что нужно.

После третьего дня тренировок Вика продолжала отказываться прийти, ссылаясь на проекты. Женя знала, что это враньё – та просто оставляла их наедине. Матвей продолжал помогать, показывая связки ударов, и каждый раз, когда её кулак едва не задевал его лицо, он хватал её за запястье, медленно поправляя траекторию.

– Зачем согласился? – спросила она однажды, вытирая лицо полотенцем. – Ты же мог сказать «нет» или « у меня нет времени на это».

Он отвернулся, собирая разбросанные по полу протекторы.

– Ты бы всё равно нашла способ научиться. Лучше я, чем какой-нибудь идиот из YouTube.

Женя собиралась пошутить, но удержалась, понимая, что в ответ получит дополнительный час тренировки. Она потянулась к нитке, свисающей с его плеча, чтобы поправить её, но в последний момент передумала.

– Спасибо, – прошептала она вместо этого.

Матвей резко выпрямился,посмотрел на неё и улыбнулся.

– Не за что.

Они замолчали. Гул кондиционера заполнил тишину. Женя заметила, как он сжимает и разжимает ладони – привычка после старых травм запястий.

– Завтра принесу тейп, – сказала она, надевая куртку. – У меня есть фиолетовый. Под цвет твоей… э-э… сумки.

Он не стал говорить, что ненавидит фиолетовый. Просто кивнул.