– Вика с нами! Ставлю на то, что она споёт Цоя!

– Не ставь, – буркнула она, но поймала в зеркале отражение Матвея. Он стоял в дверях мужской раздевалки, уже в чёрном худи, и кивнул так, будто сказал: «Давай, ты ничего не теряешь».

– Ладно, – выдохнула Вика, хлопая шкафчиком. – Но только не долго.

– Отлично! – Антон пошел к выходу.

Катя толкнула Вику локтем:

– Ты серьёзно? После вчерашнего провала в лаборатории?

– Если я ещё час буду думать об это то, взорвусь, – она натянула куртку. – Лучше уж караоке.

– А Матвей? – Катя приподняла бровь, кивая в сторону мужского отделения.

– Что «Матвей»? – Вика сделала вид, что поправляет шнурок.

– Он же тоже идёт.

– Ну и что? Мы в одном клубе тренируемся, не в секте. К тому же Антон тоже идет. – Ухмыльнулась Виктория

Катя буркнула, но не стала настаивать. Вика вышла в коридор, где Матвей уже ждал у выхода, перебрасывая ключи в ладони.

– Не передумала? – спросил он, не глядя.

– Только если ты не будешь петь Тимати, – парировала она.

Он усмехнулся, держа дверь. Где-то за спиной Антон орал: «Это победа!», но Вика уже не сомневалась – сегодня караоке станет её личным ап-чаги по стрессу.

Бар оказался тесным, с низкими потолками, заставленными бутылками в пыльных нишах. Вика прижалась к углу дивана, пока остальные толкались у стойки, заказывая коктейли с непонятными названиями. Антон, взобравшись на стул, орал последние строки «Спокойной ночи», а Катя и Лиза, обнявшись, подпевали через смех. Матвей, оттеснённый к стене, приподнял стакан в сторону Вики:

–Страшно? – спросил он, подвинув к ней стакан с лимонадом, где плавал кусочек льда с застрявшей мятой.

–Нет, – солгала она, чувствуя, как ладони стали липкими. – Просто… не хочу чтобы у вас кровь из ушей пошла от моего пения.

– Ты следующая после девчонок. Не подведи армию фанатов.

Он хмыкнул, разминая пальцы, покрытые царапинами от спаррингов. —После того как я вчера промахнулся по макиваре и угодил кулаком в стену, твоё пение точно будет шедевром.

Вика подняла бровь, не ожидавшая такой самоиронии. – Думала, ты никогда не ошибаешься. Всегда такой… собранный.

– Собранный? – он приподнял бровь, и свет неоновой вывески скользнул по его скулам. – Это я только на татами. А в жизни… – он махнул рукой, указывая на Антона, который пытался взять высокую ноту. – Здесь все немножко дураки.

Вечеринка набрала обороты: Антон дурачился, изображая солиста рок-группы, Катя и Лиза выдали дуэт из «Бурановских», смешав все куплеты.

Когда микрофон передали Вике, Экран замигал текстом «Группа крови», и первые аккорды заглушили её сомнения. Она зажмурилась, вцепившись в стойку микрофона, и запела – сначала тихо, потом громче, срываясь на хрип в припеве. Ребята смотрели на неё так, будто она только что выполнила идеальный долио-чаги. В припеве сорвалась на хрип, и комната взорвалась аплодисментами. «Вика, ты огонь!» – закричал кто-то, но она уже спешила к выходу, смущённая внезапным вниманием.

Она сглотнула, глядя на экран с мигающим текстом «Группа крови». Первые аккорды ударили по нервам. Она вцепилась в микрофон.

– «Тёплое место, но улицы ждут отпечатков наших ног…» – голос сорвался на хрипе, но зал взревел: «Вика, давай!».

Матвей, прислонившись к колонне, смотрел, как её пальцы белеют от напряжения. Когда последний аккорд стих, он первым захлопал, крикнув:

– Дали бы тебе чёрный пояс за вокал!

Она бросила микрофон на стол и рванула к выходу, сгорая от стыда. В коридоре, прислонившись к липкой стене, Вика вытирала ладони о джинсы. Из зала доносилось:

– «Она вернётся…»– Антон перехватил эстафету, фальшивя на каждой ноте.