Еву он узнал бы из тысячи. Они учились второй год вместе на одном потоке, если бы он был на одну группу ближе, то они бы оказались в смежных и ходили бы вместе на многие предметы. Он видел ее на всех лекциях, видел на стадионе во время физкультуры, видел на летних экзаменах. Биологию они сдавали в одно время, в одной аудитории, но сидели за столами разных преподавательниц. Он очень часто видел ее фото в разделе «возможно, вы знакомы». Нет, он не следил за ней, он просто очень удачно оказывался всегда где-то рядом, и непроизвольно пытался выхватить ее глазами из толпы, или проводить ее взглядом. Когда вы учитесь в одном институте, на достаточно большом факультете, возможны лишь два сценария: вы либо будете пересекаться практически каждый день, либо никогда. Узнать, кто преподаватель, было не сложно: при входе на кафедру висело расписание, а парень с кудряшками знал и номер группы Евы, и день недели, и время, и даже номер кабинета. Оставалось узнать последнюю графу.

Кудрявый мальчик очень переживал за девушку, поэтому решил пойти за Евой и Ильей Александровичем. Он держался в нескольких метрах от них, чтобы не было слышно его шаги. Преподаватель был по-прежнему очень увлечен своей студенткой, и не замечал ничего вокруг. Парень слышал их разговоры, и понимал, что Еве они не очень приятны. Он видел, как Илья Александрович время от времени пытался приобнять Еву за талию, девушка поначалу скидывала его руку и делала шаг в сторону, но потом осознала, что эти попытки бесполезны, прекратила сопротивляться и продолжила покорно идти рядом, погрузившись в свои мысли. Он чувствовал, как его сердце сжималось, когда пальцы преподавателя касались тела девушки, или дистанция, между идущими перед ним людьми резко сокращалась. Он надеялся, что Ева живет не далеко, и они совсем скоро доберутся до ее дома. Он чувствовал себя мерзко, потому что вел себя как чертов сталкер, но был не в силах как-то вмешаться. Что-то его останавливало.

Наконец-то парочка остановилась около подъезда, дорожка перед ним была освещена, а парень с кудряшками остановился в паре метров от людей, где его удачно укрыла тень дерева. Он был достаточно близко, и отчетливо слышал голоса. Ему по-прежнему удавалось оставаться незамеченным.

– До двери провожать не нужно, в подъезде со мной ничего не случится. – Ева была рада, что ее пытка почти окончена.

– А вдруг маньяки? – Илья Александрович решил, что во что бы то ни стало, попадет к ней домой, желание овладеть этой девушкой было слишком сильным. Он пошел со своих не самых сильных аргументов.

– Да вы что, их там и не будет, если вы, Илья Александрович, останетесь снаружи. – Ева злилась, и прикидывала, сможет ли быстро открыть домофонную дверь, заскочить в подъезд и так же быстро закрыть ее. Изнутри ручки не было, это все усложняло. В кармане черной кожаной куртки Ева держала в кулаке ключи. Большой декоративный ключ был зажат у нее между пальцев, чтобы в случае чего, можно было защититься. Этот ключ она купила год назад в одном магазине для творчества исключительно для эстетических целей, сейчас эта покупка казалась ей как нельзя актуальной. Она бы очень хотела попасть своим импровизированным оружием Илье Александровичу в глаз, в целях самообороны, конечно же. Но Ева не была уверенна, хватит ли у нее на это духу. Она жалела, что не стала покупать себе перцовый баллончик или электрошокер, хотя эти мысли не раз ее посещали, когда она только-только начала жить одна.

– Ева Васильевна, зачем же вы меня так обижаете. – он разозлился, но еще мог держать себя в руках и стараться не подавать виду, – Я о вас забочусь. Вы же знаете, я не сделаю вам ничего такого, о чем вы сама не попросите. Я проводил вас, а вы… Где же ваше гостеприимство? Может хотя бы на чай позовете? – челюсти его сжались.