– Итак, наденьте кольца друг другу на пальцы!

«Как будто их надо на что-то другое надевать…» – со злостью подумала я…

Жених, уже не дожидаясь, когда я соизволю протянуть руку, нервно взял её костяшками толстых пальцев и с гордостью надел кольцо… Он стоял довольный, как кот, объевшийся сметаны. Сердце бухнулось куда-то вниз – теперь всё кончено…

А со всех сторон наперебой поздравляли жениха с невестой, кидали нам на голову рис, лепестки цветов. Музыканты, в предвкушении получить хороший барыш, со всех сил били в барабаны, а трубачи старательно надували щёки, издавая истошные звуки.

Мы подходили к каждому из старших родственников и касались руками их ног, прося благословения. Они возлагали нам руки на голову и благословляли. Я принимала их с протестом внутри, зато Дхармеш – так звали жениха – был очень доволен и сиял во весь рот.

Родители уже обсуждали что-то, наверно, церемонию будущей свадьбы, а у меня из глаз просились слёзы. Я еле сдерживалась, наблюдая за «праздником».

Наконец, гости стали расходиться. Дхармеш всё крутился возле меня, старательно ухаживая, а я с нетерпением ждала, когда убегу от назойливого тюфяка вглубь сада, что за домом. Надо сослаться на усталость и поскорей скрыться от него! От его ухаживаний мне так не хватало воздуха! Да, так и надо сделать!

– Дхармеш, – твёрдо произнесла я. – я устала от всей суеты, так что пойду отдыхать и не беспокойтесь, пожалуйста, обо мне, идите домой.

Я снова подошла к родителям и попросила разрешения удалиться. Родители жениха, важные и гордые, соответствуя рангу происхождения, снисходительно попрощались со мной. Мои мама и папа с любовью поцеловали и покачали головой в знак согласия – иди. Я торопливо направилась к выходу.

Дхармеш печально проводил меня угрюмым взглядом и недовольный потопал к родителям.

Наконец я убежала от нудного, противного женишка!

Был уже вечер, но не так темно. Даже не переодевшись я забралась поглубже в сад, чтобы меня никто не нашёл – хотелось побыть одной, а заодно погоревать над злой судьбой.

Сад у нашего дома был не такой большой, как у более богатых соседей, но в нём было укромное местечко, которое никем не просматривалось: плотно стоявшие высокие кусты загораживали свободное пространство от любопытных глаз. Сквозь стену листвы упрямо протискивались лучи вечернего солнца и делали моё тайное местечко уютным. А ещё я пристроила в нём скамеечку – часто поводила на ней часы размышлений или минуты редкой радости.

И сейчас я прибежала сюда в худший час, который отделит меня от былой свободной жизни. С кем поделиться? Родители давно мечтали выдать меня замуж, они не поймут моего горя, ведь традиция выбирать дочери жениха давно устоявшаяся и никем не обсуждаема. Очень часто муж и жена первый раз видят друг друга только в день самой свадьбы. У меня вышло в день помолвки.

Смириться? Но он такой противный, толстый, лоснится при жаре… Зато для родителей удача – богатый. Они мечтали выдать меня в богатую семью. Не хочу! Всю жизнь быть рядом с толстым тюфяком. Не хо-чу!

Так я сидела и горевала наедине с кустарниками. Сквозь стену листвы упрямо протискивались лучи вечернего солнца и делали моё тайное местечко тёплым и уютным, что в какой-то степени успокаивало. Ветви кустарников покачивали большими крупными цветами и шелестели листвой: всё пройдёт…

Сколько бы я просидела ещё не знаю, если бы не звук, похожий на мелодию флейты. Он вывел меня из горестного состояния. Среди обычной вечерней тишины готовящегося ко сну поселения одинокое звучание было неожиданным и странным. Я выбралась из укрытия и пошла на звук. Он раздавался совсем рядом, за тем первым домом, что стоит у самого подножия гор.