В надежде, что ребята теперь могут и без меня разобраться с наметкой дальнейшего курса, пошла в коридор к каютам.

– Эй!

Кардия обернулся, но я покачала головой, мол, всё под контролем будет. Эрику бы с собой сейчас разобраться, а не с кулаками на меня лезть и отстаивать свое правое дело. Насколько бы прав он ни был, обзывая меня и мою нерасторопность всякими нехорошими словами, назад ничего не воротишь. По крайней мере, пока мы машину времени не найдем. Или чертежи ее. Ну, или что-то другое, что с ней связано.

В туалете моего ангела не оказалось. И в шкафчиках поискала, и в дырку заглянула на всякий случай. Совсем, видать, схудилось.

Парня я обнаружила в смотровой комнате. Это такая комната с панорамным окном во всю стену и металлическими скамеечками посередине. В пассажирских космолетах такой красоты не водилось.

Аж засмотрелась. Но не столько в окно, сколько на восхитительный профиль каптейнианина, когда подошла чуть ближе. Эрик сидел на скамье, устремив взгляд вперед на проплывавшие мимо нас мерцающие скопления. Щека брюнета была рассечена. Скорее всего, тогда, когда он по капитанскому мостику летал и об стены бился.

Этот момент стал для меня одним из тех, когда я реально могла назвать себя идиоткой без тормозов. Обычно ж я так не считала. Папуля приучил меня думать, что Джинаван Тейли – его особенная девочка. Самая красивая, самая умная и еще множество приятных эпитетов сверху.

Но это не так. Джинаван Тейли – такой же человек, как и все остальные. Человек, который способен совершить ошибку и заставить расплачиваться за нее не только себя, но и дорогих ей людей.

Я молча присела рядом. Но не совсем рядом, чтобы лишний раз не действовать парню на нервы. Вздохнула. Открыла рот, чтобы сказать очередную глупость, но сразу же закрыла, осознав, что Эрику от этого может стать еще хуже.

– Отец знал, – внезапно сам брюнет нарушил тишину.

Всё мое естество замерло вместе с его тихими словами. Громкий шепот. Даже дыхание задержала, чтобы не спугнуть.

– Он знал. Потому никогда не любил меня. Ни отец, ни мать. – Парень выдержал небольшую паузу, а я уставилась в окно. – Я слишком похож на него. Этого вполне достаточно, чтобы меня презирать. Мы, Хэйзы… все какие-то не такие. Как будто… бракованные.

– Но твоя сестра…

– Эмма? Эмме повезло. Эмма пошла в мать. А я в отца. Но моя генетика – это не причина. Это оправдание. Оправдание всему тому, что я натворил. Слишком увлекся. И по итогу это привело к тому, что имеем.

– Я могу как-то?..

– Никто не может, – отрезал Эрик. – А теперь… выйдешь, если тебя не затруднит? Мне надо подумать.

Пожалуй, впервые не стала закатывать истерику, когда от меня прямым текстом решили избавиться. Просто встала, бросила последний взгляд в окно и вышла. Металлические двери захлопнулись за мной.

Не представляю, насколько плохо должно быть ему, если учитывать, насколько плохо в данный момент мне. А мне сейчас просто отвратительно.

Всхлипнула, вытерла нос, проведя под ним большим пальцем.

Кровь. На пальце осталась четкая полоска свежей крови.

10. Глава 9. Вирус на борту

– Ой, не к добру… – вслух заключила я.

Чуть ли не бегом направилась в душевую, встала перед зеркалом и критически осмотрела лицо.

Мне кажется, или оно чуть бледнее, чем раньше? Вроде, тональника с утра так много не мазала. Оно и по кругам под глазами видно, что не мазала.

Хотя, чего это я? Сразу было понятно, что стану одной из первых. Даже если дешевыми косметическими средствами с добавлением ацетона не пользуюсь, то я первая, кто контактировал с веществом в пробирке. А еще на меня Эмма приболевшая упала. Наверняка, зараженной кровью забрызгала. Дальше – дело времени, насколько быстро Допель-А начнет распространяться по организму.