Стараясь не выдать замешательства, я взяла его руку и опустила поверх одеяла:

— Не знаю, кто ты такой, и почему бегал голым по лесу, но если ты просишь… — я глубоко вздохнула, — если ты просишь никому ничего не рассказывать, я сохраню твою тайну. Но знай, ты умрёшь. А у меня будут большие проблемы, просто огромные.

Он ничего не ответил. Молчал как рыба, и даже в глазах ничего не отразилось. А вдруг он не русский? Тут граница в ста километрах — возможно, он иностранец, нелегальный мигрант. В прошлом году пограничники задержали группу африканских беженцев, прорывавшихся на запад окольными путями.

Я принесла из кухни телефон и поставила на пол у дивана. Написала на первой попавшейся бумажке свой номер и имя:

— Позвони мне, если понадобится помощь. Меня зовут Ульяна. Надеюсь, я найду какой-нибудь аппарат взамен сломанного.

Он промолчал.

— А тебя как зовут? — спросила я перед тем, как уйти.

Снова молчание. И, главное, ни проблеска понимания в глазах. Это пугало. Хотя от болевого шока всякое могло быть. У него два пулевых ранения и сломана нога, в таком состоянии впасть в неадекват — это нормально.

— Хорошо, — сдалась я. — Я ухожу, но завтра утром вернусь. Постарайся не умереть до того времени.

Он даже не кивнул.

***

Дома первым делом я поспешила в ванную. Скинула одежду и встала под обжигающе горячий душ. Пока мыла незнакомца и перевязывала его раны, успела вспотеть и перепачкаться. В душе меня Марк и застал.

— Моешься? Отлично, я к тебе, — сказал он, поспешно раздеваясь. — Мне тоже не мешает освежиться.

Рубашка, носки и трусы полетели в корзину для белья. Он зашёл под душ и поцеловал меня:

— Привет, милая. Я тебе звонил, а ты трубку не брала.

— Случайно разбила телефон, — призналась я. — Выскользнул из рук и разбился вдребезги. Мне кажется, его нельзя починить. Ты не помнишь, у нас есть запасная трубка?

— Есть мой старый телефон, я тебе дам. А завтра куплю новый. Какой ты хочешь?

Он быстро и жадно целовал меня мокрыми губами и оглаживал бёдра. Наши лица заливала вода.

— Любой, без разницы. Марк, что ты делаешь?..

Член его стоял. Понятно. Я взяла его в скользкую от мыла ладонь и сделала несколько ритмичных движений. Обвела пальцами головку. Марк застонал и подался ко мне всем телом. Он был таким отзывчивым, таким чувственным в моих руках. Его удовольствие будоражило меня, а воспоминание о том, как я мыла голого парня совсем недавно, вызывало острое чувство вины. Впервые в жизни я утаила от мужа важную информацию.

Да. Мне пришлось прикасаться к чужому мужчине в интимных местах. Сначала я не хотела этого делать, а потом решила, что не время скромничать: он был ранен, грязен как чёрт и валялся без сознания. Он нуждался в моей помощи, поэтому я вылила ему на пах целую горсть геля для душа и тщательно отмыла член и яйца. Я и не знала, что мужские органы могут быть такими крупными. Мои пальцы до сих пор помнили их тяжесть и бархатистую округлость. Я не испытывала отвращения, прикасаясь к чужому человеку. Скорее, наоборот, хотя это было постыдно и неуместно. И совершенно мне несвойственно.

Лаская мужа, я против воли думала о мужчине, лежавшем в моей детской постели в бабушкином доме. А когда я закрыла глаза, ситуация осложнилась ещё больше. Мне вдруг почудилось, что это не муж прижимается ко мне, жарко дышит в шею и хрипло выстанывает моё имя, а тот, другой, которого я нашла на пустынной лесной дороге.

Колдовской морок.

Зеленоглазый незнакомец занимал все мои мысли.

Марк кончил мне на живот и опустился на колени. Ему хотелось доставить мне удовольствие. Он обхватил меня за бёдра и прижался губами к лобку, но я мягко отстранила мужа: