– Короче, он не пунктуален. Но бывают недостатки и похуже.

Я вздыхаю.

– Ты не понимаешь. Никто не понимает. В качестве партнера по лабораторным работам он просто невыносим.

Ари вдруг ахает и резко выворачивает руль. Я хватаюсь за ремень безопасности и, обернувшись, вижу через заднее стекло свет фар. Не знаю, когда спортивный автомобиль появился сзади, но он в опасной близости от нашего бампера. Я наклоняюсь вперед, чтобы посмотреть в боковое зеркало.

– Там был знак «Стоп»! – кричит Ари.

Спортивное авто виляет туда-сюда, двигатель ревет, набирая обороты.

– Чего он хочет? – Ари уже на грани истерики. Хотя у нее есть права, уверенности за рулем ей пока не хватает. Но что-то подсказывает мне, что, когда на хвосте висит подозрительная тачка, нервы могут дрогнуть даже у самых опытных водителей.

– Может, он хочет нас обогнать?

– Мы не на автостраде!

Мы едем по узкой улице жилого квартала, где и так тесно из-за припаркованных с обеих сторон автомобилей. Ограничение скорости здесь двадцать пять миль в час[13], и я уверена, что Ари точно соблюдала его. Теперь, когда она в панике, скорость падает до двадцати. Я подозреваю, что это еще больше бесит водителя позади нас.

Сигналит клаксон – дерзко, грубо.

– Что у них там стряслось? – кричу я.

– Я, пожалуй, припаркуюсь, – говорит Ари. – Может… может, там женщина рожает на пассажирском сиденье или еще что?

Я с изумлением смотрю на нее. Только Ари может оправдать такое непростительное поведение.

– Больница в той стороне. – Я показываю большим пальцем назад.

Ари съезжает на обочину. Она находит место между двумя припаркованными автомобилями и старается заехать под углом, что непросто, учитывая длину универсала. Тем не менее, остается достаточно места для проезда другой машины.

Двигатель взвизгивает, и спорткар проносится мимо. Я мельком замечаю женщину, высунувшуюся из пассажирского окна с зажженной сигаретой. Она показывает Ари средний палец.

Меня захлестывает ярость.

Кулаки сжимаются, и ногти впиваются в ладони. Я представляю себе, как кармическая справедливость настигает наглецов. Лопнет шина, и они слетят с дороги, врежутся в телеграфный столб, и…

БАХ!

Мы с Ари вскрикиваем. На мгновение кажется, что раздался выстрел. Но мы видим, как далеко впереди спорткар теряет управление.

Шина лопнула.

Я прижимаю ладонь ко рту. Все происходит словно в замедленной съемке. Автомобиль разворачивается на сто восемьдесят градусов, чудом не задевая припаркованные машины. Его выносит на тротуар, и он останавливается, когда передний бампер врезается – нет, не в телеграфный столб, а в гигантскую пальму. Капот сминается, как алюминиевая банка.

Мы с Ари ошеломленно рассматриваем покореженную машину. Наконец Ари кое-как отстегивает ремень безопасности и ногой распахивает дверь. Она бежит к месту аварии, прежде чем я успеваю опомниться и пошевелиться, да и то только для того, чтобы разжать кулаки.

Пальцы покалывает, как будто на грани онемения. В свете уличного фонаря они кажутся оранжевыми.

Совпадение.

Просто какое-то странное совпадение.

Я машинально выуживаю из кармана телефон и звоню в полицию. К тому времени, как я сообщаю оператору информацию, дрожь в руках утихает, и Ари возвращается.

– Все в порядке, – запыхавшись, говорит она. – Сработали подушки безопасности.

– Я позвонила в полицию. Они скоро будут здесь.

Она кивает.

– Ты в порядке? – спрашиваю я.

Ари забирается на свое место.

– Думаю, да. Просто ужасно испугалась.

– Я тоже. – Я тянусь к ней и сжимаю ее ладонь.

Она поднимает на меня страдальческий взгляд: