– Ты знаешь, что Коля Брутко здесь работает? – перебила она его.

– Знаю. И что дальше? – Он сжал пустую пластиковую бутылку, и Марта поежилась от неприятного хруста.

– Я хотела через Колю подобраться к мопсам, но не вышло. На территорию он пустить меня не может… Вот же они, рядом совсем.

Марта призналась ему, что масонский тайник находится в одной из статуй. Сказала намеренно, посмотреть на реакцию. Топалов тут же предложил свою посильную помощь. С помощником не ошиблась, энтузиазма хоть отбавляй.

– Смотрю, ты закусила удила. – Он насмешливо разглядывал ее. Все-таки его расчет на пари оказался верным, втянулась Марта в игру, не отступится, пока не войдет в эту чертову ложу.

– Ну как же ты не понимаешь? Тайник – моя единственная возможность попасть в масонский орден. Мог бы и помочь. – Она показала в сторону бронзовых собак.

– Ты и сама прекрасно справляешься. Даже до своего излюбленного приемчика не дошла. Не завидую я Кольке в этом случае! – притворно заохал Топалов.

– Какого приемчика? – удивилась Марта.

– Болевой прием. Поэма в стихах. «Мцыри» какой-нибудь. Или «Горе от ума». Как зарядишь – сразу наповал сшибает. Сбежать от тебя через пять минут хочется или сделать все, что потребуешь, только бы пытка прекратилась. Проверено на себе. – Он провел указательным пальцем по своему горлу.

– «Горе от ума» – это комедия в стихах. – Она покачала головой, случай безнадежный.

– Ну в стихах же. Поэма, комедия – да по фигу, какая разница? – Он бросил пустую бутылку в урну, но промахнулся

– Огромная! – Она машинально подняла ее и отправила в контейнер.

– Ладно, Сорокина, – перебил ее Топалов. – Потом лекции свои почитаешь. Мысли дельные есть, как к мопсам думаешь подобраться?

Марта молчала. Топалов смотрел в сторону дома, легонечко посвистывал.

– У Хорькова дочь собирается поступать на журналистику в следующем году. Он как раз репетитора ищет. Опасается, что не всё могут денежки сделать. Надо девчонку на творческий конкурс натаскать.

– Ты-то откуда знаешь? И на конкурс не «натаскивают», к таким испытаниям готовятся…

– Да ладно тебе, будь проще. И люди, как говорится, потянутся, – отмахнулся он от Мартиных причитаний. – Откуда знаю? «Откуда дровишки? Из лесу, вестимо». Да ну тебя, Сорокина, ты как кислота, мозг разъедаешь, уже стихами заговорил. Работа у меня такая, всё про всех знать. Так что, звоню нуворишу? Корона не упадет с головы, если с моей подачи репетиторшей заделаешься?

– Чья корона? – Захлопала пушистыми ресницами Марта.

– Твоя, разумеется. – Топалов набрал номер и предостерегающе поднял указательный палец, чтобы Марта, как обычно, не начала нудеть.

– Алексей Трофимыч, приветствую. Я для вашей Алины репетитора нашел… Не просто хороший. Превосходный! Из столичного вуза. Сорокина Марта Евгеньевна. В Липках пока живет. График у нее плотный, но для вас местечко найдется. Когда начать? – Он посмотрел на Марту, но та лишь беспомощно пожала плечами. – Да хоть завтра. Расценки, само собой, столичные… Всего хорошего.

– Ну вот, Сорокина Марта Евгеньевна. Завтра в пять двери этого особняка гостеприимно распахнутся перед вами. – И Топалов сделал дурашливый поклон.

– Дима, как это неправильно, – медлила Марта.

– Ну что опять, Сорокина? Что неправильно? Твоя литература хоть на что-то дельное сгодится. Алинке нужно поступить – ты поможешь. Заодно в доме осмотришься, тайники своих масонов искать будешь. Между прочим, к Хорькову не так-то просто попасть. У него легкая паранойя по поводу своей безопасности. Или ты боишься мне проспорить? – Он иронично взглянул на нее.

– Ничего я не боюсь! С чего это ты взял? Я попаду в ложу и докажу тебе свою правоту, потому что саморазвитие… – Марта встала руки в боки, но спорить с ней благодетель и не собирался. Развернулся и побежал легкой трусцой в сторону своего дома. Спортсмен выискался. Хотя Топалов ничего не делал просто так, тоже для дела какого-нибудь.