– Хорошо, я попробую что-нибудь сделать.

– Попробуй, друг, попробуй. А не то придётся мне прямо к Грише обращаться. К Григорию Анатольевичу. Усёк?

Администратор отошёл, а Антон подмигнул Сергею.

– Выпьем, друг, – он щедро плеснул виски в его стакан. – За дружбу.

Сергей выпил и откинулся на спинку дивана. В голове шумело, откуда-то доносится сладковатый запах кальяна. Глаза слепили сполохи цветных огней. На сцену выпорхнула очередная полуголая девица. Внезапно сцену перед ним закрыла женская фигура. В свете софитов её волосы горели расплавленной медью, секунд пять она смотрела прямо ему в глаза без тени улыбки, словно оценивая, потом развернулась, ловко избежала руки Антона, пытавшейся ухватить её за подол короткой зелёной туники, и удалилась.

– Чёрт! – Антон, с перекошенным от злости лицом, дёрнулся бежать за ней, но дорогу ему преградил администратор.

– Прошу вас, – обратился он к Сергею, – пройти за мной.

– Ну, то-то же! – Антон подмигнул. – Давай, старичок, не оплошай.

Его завели в полутёмную комнату с диваном и множеством мягких подушек, раскиданных тут и там.

– Сейчас к вам придут, – его усадили на диван, – Правило одно – руками не трогать.

– Что?

– Нельзя трогать девушку руками. Это главное условие.

Сергей хмыкнул.

– Вы купили приватный танец, но не секс. У нас не публичный дом. Надеюсь, на понимание, Сергей Дмитриевич.

– А есть разница? – он хмыкнул ещё раз. – А вы меня знаете, выходит?

– Это моя обязанность, знать клиентов, – администратор слегка поклонился и вышел.

Сергей попрыгал на мягком сиденье, подпихнул под спину пару подушек. Алкоголь в непривычно больших дозах туманил голову. За год жизни в Италии он привык к сухому красному вину и совсем отвык от крепких напитков. В голове звучала итальянская песенка про большую любовь, которую любила напевать дочь Луиджи Пенелопа, черноглазая и пышная, с тонкой талией и крутыми бёдрами. Когда Луиджи заметил, что Пенелопа слишком часто останавливается возле синеглазого русского, а то и норовит задеть бедром, быстро спровадил дочурку к родственникам. «Ты был бы хорошим зятем, Серджио, но ведь ты уедешь в Россию, а я не готов расстаться со своей малышкой. Я уже подыскал ей хорошего мужа. У них будут красивые дети».

Что-то прошелестело рядом, его обдало горьким полынным запахом. Сергей разлепил глаза. Девушка стояла, покачиваясь на стройных ногах, еле прикрытых до середины бедра шелковой зелёной туникой. Её рука потянула завязки у горла, ткань бесшумно упала на пол. Он уставился на тёмные ореолы сосков. Белая кожа светилась в полумраке. Девушка завела руки за голову, приподнимая волосы, и медленно повернулась вокруг себя. Ниточка стрингов тонула меж двух полусфер гладких ягодиц. На талии блестела золотая цепочка с монетками. Девушка повела бёдрами, мониста тихо звякнули. Тонкие руки поплыли вокруг тела, сжали грудь, огладили себя по бокам, скользнули по плоскому животу, оттянули треугольник трусиков, густо усыпанный стразами. Сергей непроизвольно потянулся к ней. Она качнулась назад, отвела его руку коленом и уселась прямо на его бёдра, широко раздвинув ноги. Поймала его жадные руки, завела ему за голову и почти коснулась лица сосками. Сергей сжал зубы, чувствуя нарастающее желание. Девушка поёрзала над его уплотнившейся ширинкой, глаза её были полузакрыты, из груди вырвался тихий вздох. «Ещё не хватало кончить прямо в штаны, как подростку на порносеансе», – он расширил ноздри, сделав глубокий вдох. Запах её кожи: смесь пота и лёгкого травяного аромата, свёл на нет все усилия успокоить бунтующую плоть.

– Я доплачу, – хрипло выпалил он. – Давай по-настоящему.