– Интернет-знакомства, общих знакомых, учёбу, поездки в одни и те же места, – скучным голосом перечислил Максим. – Всё мимо. Нигде они не пересекались. И общих знакомых нет, даже случайных. Скажи-ка, как ты сам вышел на них?

– У моего работодателя пропала жена. Искали везде. В том числе по моргам. Вот эта, – Нефёдов ткнул пальцем в последнюю фамилию списка, – найдена в Кругловском районе. Приметы сходились. Я приехал, но это оказалась не она.

– Как опознавали? Лицо же было изуродовано.

– Да там шрам приметный должен быть. Но его не было. Именно это меня поразило: жестокость убийства. Простой насильник так не поступает. Он своё дело сделал и пошёл. А тут явно или месть за что-то или психушка. Ну и запросил через знакомых сводки по убийствам.

– Ясно. Знаешь, ещё что думаю. Ведь они, – Шепитько провёл пальцем по папке. – Все рыжие, но не все зеленоглазые. Да и рыжие тоже не все. Вот эта, эта и эта – крашенные.

– Чёрт! Глаза?

– Да, те двое, с выколотыми глазами, носили зелёные линзы.

Нефёдов нахмурил лоб. Преступник выбирал жертвы по внешнему сходству со своим любимым типажом, а когда выяснял, что ошибся с цветом глаз, исправлял этот недостаток. По-своему.

– Он не был с ними знаком близко, иначе знал бы и про линзы, и про волосы. Где же он их выискивал?

– Я думал об этом не один день. Разброс жертв поражает. Почти двести километров. Он орудовал по всей области. И никогда не повторялся в одном и том же населённом пункте.

– Так рыжие с зелёными глазами на каждом углу и не стоят.

– Стоят. Вот эта. Первая. Кукина Елена, двадцать два года, стояла на трассе. Областной.

– Плечевая? Неужто дальнобойщик?

– Отрабатывалась и эта версия. Но всех не проверишь. Многие водилы работают на себя. Да и редко они ездят по одному. А в парах маньяки не работают, как говорят наши спецы.

– Биологические следы?

– Немного, но есть. Пока совпадений не найдено. Вот на этой, – он постучал пальцами по третьей в списке фамилии, – нашли чёткий след спермы. Оказался любовник. Проверили – у него алиби. Наш маньяк, если он маньяк, умеет пользоваться презервативами. И перчатками. На шее всегда находят следы талька от резиновых перчаток.

– Так вы его никогда не найдёте, – Нефёдов встал и прошёлся по полянке. – Вам надо дела объединять и создавать следственную группу. Ты это понимаешь?

Шепитько осклабился и согласно качнул головой.

– Что бы мы с тобой не понимали, решать не нам. Тебе же Бакаев рассказывал о докладной?

– При чём тут Бакаев? У него своё начальство. А у тебя тоже начальство очевидного не видит?

– Все всё видят. Я курирую эти дела. Считай, что следственная группа есть. В моём лице. Ну, и в твоём тоже.

– Интересно, а вы не боитесь, что я, например, эту инфу солью какому-нибудь журналисту?

– Ты не путай меня и моё начальство. Привлечь тебя к этому делу было исключительно моей инициативой.

– Шутишь? – Нефёдов усмехнулся. – Привлечь гражданского к делу особой важности? Да тебе погоны, смотрю, не дороги.

– Дороги. О твоём участии я доложил. Ты у меня будешь проходить по делу, как свидетель. Ты же искал Волкову по долгу службы? А она, возможно, потенциальная жертва маньяка. Ловля на живца – отличный способ.

Нефёдов чуть не подавился. Ну и больная фантазия у этого подполковника.

– Не бери в голову, – Максим понимающе усмехнулся. – Это версия для моего начальства. Мне надо было найти аргументы для твоего участия в деле. Папку оставь себе. Почитай на досуге. Может, тебе какие умные мысли в голову придут. Моя голова, похоже, все версии перебрала.

Виталий сунул папку под мышку.

– А здесь хорошее место. И для бесед, и для чего другого подходящее, – его взгляд отметил следы кострища и аккуратно сложенные под сосной рубленые дрова. – Ты же не местный, а уже, смотри, как освоился.