Так Кори и её наставник остались жить во дворце, являясь друг для друга залогом примерного поведения. Их никогда не выпускали за ворота вместе, и за ними непрерывно шпионили за стенами дворца. Арни обучал отверженную принцессу всему, что знал сам, и без эльфа Кори, наверное, тронулась бы умом в первый год заточения, когда четыре комнатки флигеля и небольшой палисадник перед ним были единственным местом, где ей дозволялось бывать. В палисаднике Кори устроила аптекарский огород: выращивала на грядках редкие лекарственные растения и, с разрешения брата, обменивала их у королевского врача на другие травы и ингредиенты для зелий, что ей требовались. Ей разрешили брать книги из королевской библиотеки и, сидя вечерами перед горящим камином в компании старого эльфа, Кори удавалось убедить себя, что она вполне счастлива. В одной из четырёх комнат флигеля ей разрешили устроить лабораторию и даже поставили в неё массивную металлическую дверь, спасающую жилые помещения от результатов особо неудачных экспериментов. В одной спальне поселилась Кори, в другой – Арни, а столовая-гостиная была излюбленным местом их вечерних посиделок. Заметив, что библиотекарь не слишком требователен в отношении возврата библиотечных фондов, Кори заставила любимыми книгами и справочниками по ботанике и медицине полки стеллажа, оставив место и для древних исторических книг, которыми увлекался эльф.

Первое время Кори страшно боялась, что её насильно выдадут замуж за какого-нибудь особо мерзкого человека, но постепенно поняла простую истину: как бы то ни было, в ней течёт королевская кровь, которая передастся и её детям. Просто так выдать единокровную сестру замуж за конюха король не мог, а сплавить её богатому и знатному человеку боялся. Сестра короля в качестве жены и дети с долей королевской крови – это инструмент влияния на Вайко и повод для интриг, так что брат предпочёл держать Кори под собственным контролем, не передоверяя его одному из пристойных вельмож. Брат уготовил для Кори судьбу отшельницы, которая тихо и незаметно состарится и умрёт в своем уголке.

Правда, Кори быстро доказала, что на «тихо» рассчитывать не стоит. После первого устроенного взрыва король пригрозил, что выставит её на улицу, если она обрушит флигель, но уже на следующий день велел установить в лаборатории огнеупорную дверь и подослал военного советника вызнать состав взорвавшейся смеси. Кори безропотно отдала свои записи, и советник ушёл довольным. Увы, повторить её «взрывной» эксперимент у военных не вышло, а в ответ на расспросы Кори пожимала плечами и уверяла, что сама в шоке: она рассчитывала на мирный результат и генерацию полезного зелья, а не на взрыв. Такие заверения, собственно, вполне соответствовали истине, даже амулеты правдивости окрашивались в зелёный цвет, и военные отстали.

Кори же тихо порадовалась, что сохранила в столе самые первые черновики своих записей, которые и вручила советнику брата.

...

Кори вынырнула из воспоминаний уже на пороге своего флигеля. Кратко рассказав Арни о событиях дня, она занялась приготовлением нехитрого ужина: королевская кухня не обслуживала покои принцессы-полукровки, а к столу короля Кори с наставником и вовсе никогда не звали. Продукты из кладовых брать дозволялось: приставленный к кухне помощник казначея тщательно взвешивал всё, что набирала Кори, записывал всё в большую тетрадь и, пренебрежительно морщась, давал запись ей на подпись. Видимо, брат хотел точно знать, каким количеством съеденных крупинок он вправе попрекать свою сестру.

А ночью Кори снился Сет: то улыбающийся и ласковый, как прежде, то язвительный и ожесточённый, как сейчас. Округлое юношеское лицо сменялось резким, скуластым, отмеченным огнём и когтями, лишь синие глаза оставались прежними. Сны раз за разом погружали Кори в прошлое: в счастливые дни и дни, когда счастье закончилось.