И вроде дерево с вкусными плодами рядом, но приходится спускаться со своего, перебегать до него, карабкаться наверх. А тут еще одна напасть: попугаи. Вроде мелочь, а неприятно. При изобилии пищи интереса для приматов они не представляли, но при ее недостатке стали серьезными конкурентами – они питались теми же фруктами, но легко перелетали с дерева на дерево, заставляя тяжелых и медлительных обезьян голодать. И тут не желающим умирать с голода пришлось развивать мозг: запоминать где, что, когда созревает, как ведут себя попугаи, придумывать, как их обхитрить и т. п. Попытки разнообразить рацион за счет наземной пищи и водоемов становились все чаще, но поскольку водоемы высыхали, сахилантропы переживали не лучшие времена.

В таких условиях прокормить большую группу фруктоядных было уже проблематично, а недостаток пищи – это повод к раздорам. Поэтому естественно, что сахилантропы, или вернее к тому времени уже их потомки – ардипитеки (хотя объем мозга у них был все еще «шимпазиным»), стали разбредаться по окрестностям, живя малыми семьями. Малые группы – это проблема, потому что, собравшись большой группой в лесу, крупные обезьяны могут отбиться даже от крупной кошки вроде леопарда, но маленькая семья подвержена большому риску со стороны крупных хищников. В малых группах не работает и прежняя тактика размножения «в живописном беспорядке». Желающие оставить потомство были вынуждены заботиться о нем, оставаясь с постоянным партнером, что также способствовало уменьшению агрессии в борьбе за самок. Они передвигались от куста к кусту, от буша к небольшим островкам леса, неся в руках пищу для семьи, а то и ребенка, что было не самой простой из задач. Но двигаться надо было активно, и постепенно к такому способу передвижения привыкли, а это привело к еще более вертикальному положению, что видно на скелетах ардипитеков, живших 4,5 млн. лет назад. Но медленно передвигающуюся на двух ногах обезьяну на открытых участках видно очень хорошо. Особенно голодающим хищникам. Плотоядные свиньи, медведи, гиены, огромные саблезубые кошки махайроды и динофелисы теперь устраивают засады в зарослях буша, орлы нападают с неба, в речках и озерах поджидают крокодилы… Фильм ужасов и полный экстрим!

За сотни тысяч лет участки леса и буша оказывались все дальше друг от друга. А раз дальше, то и изоляция групп становилась все более явной. Сезонности климата пока не наблюдалось, но разнообразие ландшафта увеличилось: небольшие парки, бушевые кусты, открытые поля с травой и злаками, густые леса у источников воды. По разнообразию флоры и фауны, и огромному количеству животных это самое богатое время в истории Африки! Что это значит? Что голодающим и скрывающимся от хищников ардипитекам пришлось снова напрягать извилины, запоминая, где что растет, как добыть, кто, где живет, чего бояться, как отогнать и т. д. Мало того, если внимательно посмотреть в далекое будущее, на условия, в которых возникают человеческие цивилизации, мы заметим как раз то, что этому способствуют разнообразные, но сочетающиеся ландшафты, то есть сложная информационная среда, служащая толчком для творческой деятельности.

Около 3,8—2,5 млн. лет назад Северная Америка соединилась с Южной, изменив ход океанских течений, и в Африке, на короткое время, вновь потеплело. Климат качнулся в сторону большей влажности, леса увеличили свою площадь и начался расцвет потомков ардипитеков – австралопитеков. В разных частях возникло несколько видов грацильных прямоходящих пузатеньких приматов, смешно переваливающиеся при ходьбе. Они с радостью вернулись в привычные леса, питаясь фруктами и тем, что под ногами, а наиболее «успешные» из них, проявив «волю к победе» и захватив все прилегающие пищевые ниши, снова вытеснили своих менее агрессивных родственников на границы саванн. Там этим неудачникам пришлось понемногу переключаться на питание злаками. Это создало необходимость думать, где искать пищу, а богатые белком зерновые, дали возможность для наращивания мозга. Но проблема с питанием зерном в том, что оно очень однообразно по составу, и нарастить большие объемы на нем довольно затруднительно. Хотя, судя по очень небольшому росту мозга и форме черепа, наши предки были не особенно обеспокоены этим фактом, полагаясь, как все животные, на увеличение физических возможностей, скорость и ориентацию на местности. Говорить они еще не умели, зато старались более успешно и быстро передвигаться, лучше держать равновесие, как-то орудовать попадавшимися под руку камнями и палками.