Дознавательница осмотрела немного посветлевшую морковную макушку Мелли и сочувственно покачала головой: теперь краска смывалась пятнами, и выглядело это даже более экзотично, чем раньше.

– Вам все равно хорошо, леди Мелинда, – заметил господин Трейн, за что удостоился недовольного взгляда леди Красс. Мелли явно не считала подобные комплименты искренними.

– Если вы сейчас скажете, что волосы цвета пятнистой моркови привлекают драконов…

– Даже не знаю, чем с этим сделать, Мелли, – вздохнула Кларисса, не рискнув озвучить предложение «позвать лорда Карниэля и спросить». – Завтра встанем пораньше и сходим на рынок. Поищем что-нибудь, чтобы быстрее вернуть тебя в блондинку.

Мелинда задумалась, но потом покачала головой и сказала, что ничего покупать не будет, потому что быть пятнистой ей нравится больше, чем лысой. О том, что драконам нравятся лысые, в легендах не говорится!

– Итак, господин Трейн, у нас есть небольшие новости насчет лорда Нэйта, – сменила тему Кларисса. – Если вкратце: труп был в женском платье. И что-то я сомневаюсь, что преступники стали возиться с тем, чтобы раздеть Нэйта, показать его бабусе-зеленщице и снова нарядить в платье.

Следователь кивнул. Кларисса открыла блокнот, освежив в памяти содержание беседы с господином и госпожой Лайн, и принялась рассказывать. Часть про драконий отбор она пересказала очень кратко, считая, что это внутренние дела Розенгарда, информацию про оборот у леди тоже решила пока придержать, а вот то, что касалось Древохвата, они обсудили во всех подробностях.

Господин Трейн, в свою очередь, поделился тем, что успел выявить еще одного пропавшего сердцееда – молодого лорда Гласса. Поиск по общей базе ничего не дал, но приятель из Восточного отделения заметил интерес следователя к подобным делам и рассказал, что четыре дня назад лорд Гласс таинственно исчез прямо с романтического свидания, проходившего в гостинице с сомнительной репутацией.

– Вроде нашей? – заметила Мелли, накручивая на палец прядь волос и недовольно ее рассматривая.

– С чего бы, леди? – удивился господин Трейн.

– Ну, не знаю. Какая репутация должна быть у гостиницы, которая расположена между коньячным и винным заводом?..

Кларисса фыркнула, перелистала блокнот в поисках заметки насчет пропитанной огнеупорным составом двери и дорисовала туда дракона в фате. Такая предусмотрительность вполне объяснялась тем, что девушки Истинной земли оборачиваются в драконов без зелья.

– Возлюбленная лорда Гласса… кстати, я предлагаю навестить ее завтра… обнаружила пропажу сразу, как вышла из ванны…

– И это мне еще говорят, что я долго моюсь, – пробормотала Мелли.

– Леди, может, и не заподозрила бы неладное, если бы не вспомнила, что из номера доносились странные звуки!

– Насколько странные? – уточнила Кларисса.

– В материалах, с которым мне удалось ознакомиться, указано «звуки удара и нецензурная брань». Сначала леди подумала, что любовник что-то уронил. А потом вышла и обнаружила беспорядок в номере и неизвестный парализующий артефакт под кроватью. Пропавшего дракона до сих пор не нашли.

Господин Трейн посмотрел на скептическую усмешку Клариссы и добавил, что несостоявшаяся любовница лорда Гласса не разбирается в артефактах, так что для нее он был «неизвестным». То, что артефакт «парализующий», установил специалист из следственной группы.

К сожалению, на этом полезная информация заканчивалась. Может, в материалах дела было что-то еще, но господин Трейн не имел к ним доступа и знал все только со слов приятеля-сыщика.

Так что Кларисса и Мелли распрощались с Трейном, договорившись о совместном визите к несостоявшейся любовнице лорда Гласса, и отправили следователя обратно в окно.