– Прекрасная работа, мастер Уолтер, истинно великолепная!

В его словах слышалась искренняя оценка, а не лесть.

– Как по-твоему, будет довольна ее милость герцогиня? – спросил старик.

– Более чем довольна, мастер. Мм-м-м. Но с вечера поверхность запылилась. Эй, Том! Возьми чистую тряпку да лимонное масло и отполируй его еще раз.

Том покорно отправился исполнять приказание.

– Его милость герцог высоко оценил бы вашу работу, мастер, – продолжил Генри Лавендер. – Одна из самых прекрасных вещей, сработанных для него.

– Так и есть. Запомни, Генри, – a вы, ребята, усвойте всем сердцем, – красоту дереву придает не искусная резьба, но само дерево. Да, резьба важна, учтите это, я ничего не имею против резьбы, если она к месту. Но красоту все же дает само дерево. Простое, как здесь, без украшений и орнаментов, оно показывает, что дерево как таковое является творением самого Господа и улучшить его невозможно. Мы можем только надеяться извлечь из дерева ту красоту, которую вложил в него сам Бог. Вот что, Том, дай-ка мне тряпку, я сам наведу окончательный блеск.

Проводя намасленной, слегка пахнущей лимоном тряпкой по широкой и плоской поверхности своего изделия, мастер Уолтер продолжил:

– Совершенство достигается усердной работой, парни. Усердием и вниманием. Каждая часть должна прочно прилегать к соседней, нужно на славу ее приклеить или привинтить, без щелей и зазоров, – вот признаки хорошей работы. А подбор рисунка, тщательная подгонка деталей, точная строгальная и шлифовальная обработка поверхностей и финиш – воск, лак или шеллак – до полной гладкости – вот тут хорошая работа становится отличной. A уж замысел – да, замысел – превращает изделие в шедевр.

Ну хватит, хватит… Том, берись за передний конец, а ты, Гарри, за задний. Нам надо подняться наверх, но вы парни сильные, а сам ящик не слишком тяжел. К тому же краснодеревщику и столяру нужна сила, небольшая тренировка пойдет вам только на пользу.

Ученики послушно взялись за предписанные им концы… они уже переносили этот ящик и с точностью до фунта знали, сколько он весит. Они потянули вверх.

Но изделие из прекрасно отполированного орехового дерева почти не шевельнулось.

– Эй! В чем дело? – воскликнул мастер Уолтер. – Вы его чуть не уронили!

– Он тяжелый, мастер, – проговорил Том. – Внутри что-то лежит.

– Лежит? Как это? – Мастер Уолтер приоткрыл крышку и тут же едва не уронил ее назад. – Боже милостивый!

Не проронив ни слова, все четверо в полном недоумении уставились на то, что лежало внутри.

– Покойник, – протянул спустя мгновение подмастерье Генри.

Сомневаться в факте смерти не приходилось. Труп он труп и есть. Глазницы ввалились, кожа сделалась восковой. Перед ними лежал подлинный и несомненный мертвец.

Однако ужас усугубляло то, что нагое тело от макушки до кончиков пальцев ног было выкрашено густой синей, почти индиговой краской.

Мастер Уолтер вновь обрел дар речи. Волна негодования изгнала удивление и ужас.

– Но ему здесь не место! У него нет никакого права здесь находиться! Совершенно никакого!

– Осмелюсь предположить, мастер Уолтер, – попытался урезонить старика подмастерье Генри, – что он попал в этот ящик не по собственному желанию.

– Да. – Мастер Уолтер наконец взял себя в руки. – То есть, конечно, конечно же, нет. Но какое же странное место для трупа!

Вопреки собственным чувствам, ученик Том едва сумел подавить смешок.

Есть ли место уместней для трупа, чем гроб?

Даже самый любящий работу человек не станет сопротивляться, если судьба предоставит ему возможность устроить себе внеплановый выходной, и лорд Дарси, главный следователь по уголовным делам его королевского высочества принца Ричарда, герцога Нормандского, не был исключением. Он не только наслаждался своей работой, но и предпочитал ее прочим занятиям. Его острый ум с глубокой радостью разрешал загадки, которые постоянно ставила перед ним сама природа избранной им профессии. Однако он также понимал, что узкая специализация быстро притупляет разум, – и посему с большим удовольствием время от времени отпускал его – и себя – на свободу.