– Ты не ответила на вопрос, Ника, – настойчиво продолжил Павел. – Ты познакомила Алекса со своей мамой?

– Еще нет, но все впереди… если Алекс захочет.

– Что скажешь, Алекс? – ведущий повернулся к нему. – Хочешь познакомиться с Ксенией? Возможно, она станет тебе мамой, которой у тебя не было? – прозвучал прозрачный намек на его детдомовское прошлое.

Алекс напрягся, но ответил ровно:

– Никто не заменит мне маму, хотя я и помню ее плохо. Но буду рад познакомиться с женщиной, воспитавшей такую замечательную девушку, как Ника.

Я почувствовала, как ему неприятен этот разговор, но помочь ничем не могла.

– Кстати, Алекс, – не унимался Павел, – многие наши гости вспоминали тяжелые моменты из детдомовского прошлого: драки, борьбу за вещи… У тебя было что-то подобное?

– Нет, – ответил Алекс, всем телом выражая напряжение. – Я не могу вспомнить ничего плохого о тех годах.

Он лгал, как и я минуту назад. Что же он скрывает?

– И никаких психологических проблем? Это же так распространено среди…

– У всех есть какие-то проблемы, – перебил его Алекс. – Но ничего, что мешало бы мне жить.

– Ника, он точно не токсичный? – фальшиво улыбнулся Павел.

– Что вы! Он самый лучший, – я прижалась к плечу Алекса, вдыхая его цитрусовый аромат – единственное, что сейчас давало ощущение безопасности.

Алекс мягко поцеловал меня в макушку, отчего сердце бешено заколотилось.

– Какая милая пара! – прокомментировал ведущий. – Раскроете секрет, как вы друг друга называете?

Я замерла. Мы не предполагали подобные вопросы, но и уйти от ответа значило бы дать повод слухам о том, что наши отношения далеки от настоящих.

– Я зову Нику своей звездой, – ответил Алекс, обнимая меня за талию.

Когда он сказал это время будто остановилось.

Я вернулась в момент, когда мне исполнилось шестнадцать. Осенью того года мне на каток каждую неделю стали присылать шикарные букеты с припиской «Моей путеводной звезде». По понедельникам для меня стало традицией гадать какой букет будет в этот раз, ведь отправитель ни разу не повторился. Были и лилии, и гортензии, и тюльпаны, и розы, и гипсофилла. Несколько раз отправитель присылал даже какие-то потрясающе ароматные экзотические цветы, название которых я не запомнила. Меня распирало от любопытства узнать, кто же шлет такие дорогие подарки, но к сожалению как бы я не пыталась расспросить и подкупить курьера, мне так и не раскрыли личность дарителя. Единственной зацепкой была повторяющаяся записка «Моей путеводной звезде». Спустя три года я узнала, что отправителем был Алекс. Выходит он уже тогда следил за моими выступлениями? Но ведь тогда он еще не был настолько известным как сейчас. Я знала цену букетов и не понимала, как простой парень, приехавший покорять Москву, мог отправлять мне такие дорогие цветы. Почему же он сразу не сказал мне об этом? И главное: почему он считает меня путеводной звездой?

– Сразу видно, настоящий музыкант. Очень поэтично! Ника, а как ты зовешь Алекса?

– Для меня Алекс – солнце, – вырвалось у меня, и я поняла, что это правда.

Он ворвался в мою серую жизнь и раскрасил ее красками. Алекс стал ярким солнцем в кромешной тьме, которая окружала меня с момента Олимпиады. Каким-то образом ему удалось встряхнуть меня. Алекс пробудил во мне желание общаться и мечтать. И как бы тяжело это не было признать, мне не хотелось, чтобы наше общение закончилось после истечения контракта.

– Звезда и солнце… Кажется, двое романтиков нашли друг друга, – холодно улыбнулся Сороколетов. – Я думал, что ты зовешь Нику Снежной Королевой.

– С чего бы? – резко спросил Алекс.

– С того, что несколько раз Ника довольно жестко обходилась с поклонниками, – Павел кивнул на экран.