– Не могу уснуть. Можно я немного побуду с тобой?

– Конечно, проходи, – Лизка отступила в сторону, пропустив друга в комнату. – Тебе приснился кошмар? Выглядишь так себе.

Макар не ответил, вместо этого он встал посреди комнаты как вкопанный, заставив Лизку еще больше насторожиться.

– У тебя что-то болит? – Лиза обошла Макара и заглянула ему в лицо.

Макар не ответил, он пристально посмотрел на Лизку – её внимательный и взволнованный взгляд карих глаз был устремлён на него, брови слегка приподняты, на правой щеке виднелась едва заметная родинка, а на левой – выпавшая ресничка; её распущенные светло-русые волосы мягким полотном ниспадали по спине и плечам, и футболка, которую он одолжил Лизке в качестве пижамы, висела на её стройном теле балахоном.

«Забавное зрелище», – подумал Макар, легонько дотронулся пальцем до Лизкиной щеки, подцепив с неё ресничку. Ресница послушно приклеилась к пальцу. Макар резко дунул на неё, она взвилась в воздух и плавно спикировала на пол.

– Надо было сказать мне, – Лизка смущённо потёрла щеку, – даже желание не успела загадать. Так с тобой всё нормально? – едва успела спросить она, как вдруг Макар крепко обнял её и, прислонив голову к её плечу, пробормотал:

– Как хорошо, что у меня есть ты.

– А… – Лизкино сердце пропустило удар и неистово заколотилось, – …ну, да…

На следующее утро Макар вёл себя обычным образом, и даже словом не обмолвился о ночном происшествии. Лизка даже подумала, что у друга случился приступ лунатизма – уж чересчур странно он выглядел: пришел внезапно посреди ночи и после того, как простоял пару минут, сжимая Лизку в крепких объятиях, так же внезапно и как ни в чём не бывало, ушёл. В одном Лизка была уверена – Макар для неё единственный дорогой и самый ценный человек на всём белом свете. Ну, после мамы, конечно, и папы.

Лизка счастливо вздохнула, внезапно вспомнив об этом случае, потянулась, искоса взглянув на Макара, тот так и не ответил ей, почему ему не отдыхается в последние дни лета. Распластавшись на земле, Лизка положила голову ему на колени. Прикрыв один глаз, девушка мечтательно уставилась в крону дуба, сквозь которую едва заметно поблескивало голубизной безоблачное небо.

– Ну, чего молчишь? Скажи мне. Только не говори, что устал отдыхать. Не поверю. Ты ж всё лето зубрил свои книжки, ни дня отдыха. Не понимаю, как вообще люди устают отдыхать? Будь моя воля, я бы наслаждалась отдыхом всю жизнь – никакой тебе учёбы, от которой мозги плавятся, никакой нудной работы в душном кабинете среди офисного планктона, – произнося «офисный планктон» Лизка улыбнулась, довольная тем, что смогла использовать фразу из дорамы, – мечтающего только об одном – об отпуске и конце рабочего дня, чтобы поскорей свалить домой. Не жизнь, а тоска.

Макар посмотрел на Лизку, улыбнулся ей и прислонился спиной к шершавому стволу. Затем взял в руки книгу и принялся читать:

– Согласно современным воззрениям на возникновение света, излучение в рассматриваемом пространстве, найденное при применении теории Максвелла к случаю динамического равновесия11…

Макар был одним из тех умников, что не прекращали учиться ни на мгновение. Даже летом. Впрочем, это не лишало его статуса «самый популярный парень школы», только добавляло ему крутости в глазах других учеников. А вот у Лизки дела с учёбой, да и с учителями не задались с первого класса. В тот день к юным школярам на занятие заглянул директор. Взволнованная его присутствием, Лизка ткнула в бок Макара и громко прошептала, так что её услышал весь класс, в том числе и директор: «Глянь, Макар!