Глава 2.

– Эта сука мне глаз раскроила, Хварт, я не вижу ни зги! Открывай, мразь!

Женщина распахнула глаза, хмурясь от солнца, что так нагло пробивалось через заляпанное стекло небольшого окна. По началу не поняла, где она находится. Грязная комната, отвратительный запах яиц и чего-то испорченного, догоревший камин, полностью утонувший в саже, испуганный мальчишка, что стоял, схватившись за меч и сонными глазами оглядывал комнату, видимо, ища пути отступления.

– Ты, гадина, меня вчера чуть не убила! Лишила глаза! Открывай!

Дверь ходила ходуном, петли не справлялись, жалобно вздрагивая от каждого удара, и все же дверь мужественно держала оборону, подпертая хлипким стулом.

– Ж-женщина… – произнес Кэйлан, прокрутив меч во вспотевших ладонях. – Кажется это вас…

– Весьма наблюдательно, – сухо произнесла она и опустила ноги на холодный пол.

Медленно потянулась, широко зевнув, растрепала волосы, размяла затекшую шею. Словно ничего и не происходило, встала с кровати и развела руки в стороны, крутясь под лучами утреннего солнца. Кэйлан засмотрелся на неё, то ли в восхищении, то ли в полнейшем ужасе, и упустил момент, когда дверь выдала последний предсмертный вздох и с хлопком влетела в комнату.

– Ну, сука, сейчас я тебе покажу, – хищно улыбнулся одноглазый мужчина. На его лице зияла такая аккуратная дыра, словно подставка для вазочки или рюмки, но никак не для зрачка, что предусмотрен там Всевышним. Кэйлан ощутил холодок, пробежавший по позвоночнику.

– Так ты даже симпатичнее, пес, – буднично произнесла женщина, надевая плащ и хватая с кровати сумку.

Она бросила взгляд на Кэйлана, словно раздумывая, что же делать с ним. Парень же, смешно раскидывая кудряшки по голове, крутил головой от разъярённого одноглазого на женщину в черном и обратно. Он не мог поверить, что увечья на лице похмельного гостя – её рук дело. Как она, такая хрупкая и женственная особа, могла совершить такое страшное и пугающе аккуратное деяние.

Наконец, уже не желающий больше ждать момента расправы, человек сделал шаг в комнату. И тут же отскочил от двери, словно обжегшись. От его тела исходил тонкой струйкой вздымающийся вверх дымок. Он вытаращил на неё свой, теперь единственный, глаз, посмотрел на Кэйлана, удивленный вид которого сейчас ничем не отличался от его собственного, а затем в сторону, где стоял его приятель Хварт, что кажется не был так расстроен потерей глаза его друга и в целом выглядел скучающе.

– Ведьма… – выплюнул он, кривя пасть. – Она. Ведьма!

Этот вскрик был настолько громким, на грани с визжанием, что Кэйлан вздрогнул, испугавшись. Дрожащими руками схватил меч покрепче и теперь направил острие на женщину. Она вопросительно выгнула бровь, удивляясь исходу ситуации. Конечно, его можно было понять. Особенно сейчас, во времена гонений, когда даже по незнанию ты мог получить в лучшем случае несколько голодных месяцев в темнице, просто за то, что купил у ведьмы укроп. Но она же спасла его, кто знает, как поступили бы с ним пьяные, разгоряченные спорами вояки.

– Ты это серьёзно, ребенок? – пренебрежительно сказала ведьма. – После того как я спасла твою жалкую жизнь и заботливо предоставила кров?

Кэйлан сглотнул ком, образовавшийся в горле.

– Парень, – заговорщицки шепнул одноглазый, аккуратно протягивая дымящуюся руку через порог, стараясь вытерпеть боль и просунуть в комнату все тело. – Ты же понимаешь, что нас всех тут перебьют, если мы её не остановим, да? А если остановим, то награду получим! Только представь! Да я себе глаз из рубина поставлю, ты себе дом купишь, заживем! Только не дрейфь, ладно? Они все такие, бесы, мелочами прикрываются чтобы в последствии побольнее ударить. Давай же! Руби урода!