- Вам честно сказать?

- Конечно. Я его никогда не тиражировал. Это, гм, очень частный кадр.

- А мне понравилось, - Элоиза невозмутимо пила кофе.

- Так где же? – он вернул телефон на стол и взял ее свободную ладонь.

Черт. Не врать же ему! Придётся признаваться.

- В отделе господина Ланцо есть некая база фотографий сотрудников… В общем, когда я узнала, что у господина Лодовико есть милая привычка фотографировать всё, что движется, я убедила кое-кого показать эту базу мне. Не спрашивайте меня, кого именно, и как именно, тоже не спрашивайте. Все равно я вам этого не расскажу. Наверное, вы всё поймёте сами. И ваши сотрудники не виноваты. И вам придется поверить, что я выбрала один-единственный кадр и забрала его себе в телефон. И, честное слово, обычно я свой телефон никому не показываю.

- Черт, зачем вы это сделали?

- Захотелось. Мне понравился кадр. Не понимаю, почему вы так беспокоитесь – вы одеты, никого другого рядом нет, это фото никак вас не компрометирует. Я не знаю контекста и выбирала исключительно по внешнему впечатлению.

- Контекст таков, что незадолго до того мы победили. И сами остались живы. А нашему умному Лодовико только и дела было, что ходить и фотографировать полуживых людей!

- Хороший контекст. Вы против того, чтобы я иногда смотрела на изображение человека, который победил?

- В принципе нет, но… Мне не слишком приятна мысль, что мои личные кадры оказались полностью беззащитны.

- Я уверяю вас, очень мало людей на свете смогут добыть информацию таким способом. На мой взгляд, вы и ваши секреты в безопасности.

Он хмуро взглянул на нее.

- Вот, опять вы все поставили с ног на голову. Почему вы меня-то не попросили? Думаете, я бы отказал?

- Не думаю… не хотела афишировать свой интерес к вашим фотографиям. Скажите, трудно было? Там? – и кивнула на фото.

- Достаточно трудно. Но это уже в прошлом, - он прикрыл глаза и задумался.

- Значит, пусть там и остается? – спросила она и легко коснулась кончиками пальцев его ладони. - Нет, я могу, конечно, удалить это фото, будете как все, без картинки.

- Я еще и единственный с фоткой? Ну ничего себе! – он легким незаметным движением взял ее пальцы в свои. - Придется вам ее оставить. А как же разные другие люди из вашей жизни?

- Их слишком много, мне обычно лень искать портреты. Кстати, у вас на рабочем столе телефона одно время тоже красовалось изображение, которого вам никто не давал. Не припомните?

- Отчего же, помню. Отличный кадр, Лодовико далеко не сразу удалось поймать вас так, чтобы мне понравилось.

- Так это был заказной кадр?

- Конечно. И я же тогда не мог посадить вас под его камеру, чтобы этот кадр получить, приходилось всячески изворачиваться.

- А сейчас что там?

- Взгляните, - он протянул ей телефон.

На рабочем столе Элоиза снова увидела свой портрет. В белом платье, с распущенными волосами. Машины, к которой она прислонилась в момент съемки, видно не было, но кадр был определенно из серии «именины у Полины».

- Между прочим, у меня этих фотографий нет. Почему? – строго спросила она.

- Потрясите Лодовико, сердце моё. Он даст их сразу же, вам даже не придется применять к нему ваши специфические методы убеждения.

- Я сейчас вернусь, - она отставила чашку, отняла руку, встала и стремительно вышла из зала.

В туалете подошла к зеркалу. Тьфу, кошка драная. Глаза горят, щеки красные, губы облизаны - обкусаны, волосы лохматые. Намочила руки в холодной воде, приложила к щекам. Не помогает. Попыталась пригладить волосы – бесполезно. А ведь сейчас идти, общаться с людьми, с которыми она всегда убийственно серьезна, и вообще работать! Думать. Просчитывать действия. Или ещё неизвестно что делать. Ужас. Сразу будет понятно - что-то не так, она не в порядке и вообще. Ладно, придется прорываться. Поскорее бы все закончить и спать уже. Предприятие сегодня было не очень сложное, но напрячься пришлось, сейчас бы выспаться, а потом уже дальше напрягаться.