Рядом с ними жила семья Петра и Анны Суртаевых. Возраст их в то время был уже довольно солидный. У них было четверо сыновей. Старшие сыновья уже имели свои семьи и жили отдельно в других городах. Самого старшего сына, кажется, звали Алексей, я видел только раз, когда он приезжал в отпуск к родителям. Двоих, Николая и Сергея, я знал хорошо. Сергея я помню приезжавшего на побывку в форме моряка. По окончании службы он женился на местной девушке и остался жить, где и служил. Николай женился рано (сразу после окончания школы), потом служил в армии. Сноха с маленькой дочерью жила в доме родителей мужа. После службы в армии Николай работал в предприятии водоснабжения на железной дороге, заочно окончил институт, построил на родительском участке себе хороший дом с баней. Именно после помывки в этой бане я отвез свою жену Галину в роддом. Чуть позже его перевели в Кокчетав начальником предприятия водоснабжения отделения железной дороги.

О дяде Пете и тете Нюре Суртаевых я рассказал в главе «Сестра». Единственно, что хотел бы добавить, так это то, что если дядя Петя был мужиком с душой нараспашку, то тетя Нюра бы женщиной очень замкнутой, даже в некоторой степени высокомерной. Ни с кем из соседок приятельских отношений не поддерживала. В семье она была не просто лидером, а скорее диктатором. Их младший сын Валерка, с которым я был в близких приятельских отношениях, страшно ее боялся. Валерка был 1942 года рождения, то есть на четыре года старше меня, но так как его сверстников на нашей улице практически не было, то наиболее близким уличным дружком для себя он выбрал меня. Я довольно часто бывал у них дома – тетя Нюра разрешала ему приводить меня в дом, хотя на вход в их дом других пацанов с нашей улицы был наложен запрет. Дом Суртаевых, по меркам того времени, был «крепкий» – большой деревянный. В доме было две очень больших комнаты, так что порезвиться нам места хватало. Но когда в это время в доме находилась тетя Нюра, мы вели себя тише воды, ниже травы. Только одна ее фраза: «Ну-ка прекратили пакостить», сразу охлаждала наш пыл. Слово «пакостить» она произносила по-кержацки с буквой «о» в первом слоге и с ударением на последнюю гласную. Все стены комнат у них были завешены фотографиями. Фотографии формировались в больших рамах по определенным временным периодам. Даже сейчас у меня перед глазами стоят два рамника, заполненные пожелтевшими, немного выцветшими, но не помятыми и очень чистыми фотографиями старомодно, но очень прилично одетых людей. Валерка объяснил мне, что на фотографиях его прадедушки и прабабушки и снимки сделаны еще в XIX веке.

Учился Валерка в школе № 160, но после того как в Копае построили новую школу № 31, учиться, как и все ребята и девчата нашей улицы, стал в ней. Пошел в школу он поздно, кажется, в восемь или девять лет. Я думаю так, что в школе он учился на два класса старше меня. Учился он неважно, особенно тяжело ему давалась математика. Но парнем он был спортивным. Занимался легкой атлетикой, был чемпионом школы по прыжкам в высоту. Наверное, это увлечение физкультурой определило его дальнейшую жизнь. После окончания десяти классов он не стал поступать в институт, а пошел учиться в Щучинское педучилище на физкультурное отделение. После его окончания работал учителем физкультуры в той же школе, которую окончил. После службы в армии стал специализироваться как преподаватель допризывной военной подготовки. Женился на девушке, с которой вместе учился в педучилище. Она также работала в этой школе. Родом она была из села Райгородок нашего района. Жили они вместе с матерью Валерки. Дядя Петя к тому времени уже умер. Родили девочку. Но семейная жизнь не задалась, то ли по причине скверного характера его матери, то ли его самого. Знаю только, со слов моей жены Галины, что женский коллектив учителей школы, где они на тот момент оба работали, в их разводе жестко осуждал только его. После этого у него было несколько ни к чему не обязывающих, как сегодня говорят, «гражданских» браков, но нормальной семьи он больше не создал. Жил Валерка в отцовском доме бобылем. После распада Советского Союза уехал на Алтай к родственникам. Говорят, что вскоре после переезда умер.