Почти всю войну мать проработала в его подразделениях по производству и заготовке продуктов питания для работников треста «Каззолото». В качестве руководителя (бригадира) специальных бригад «Золотопродснаба» сажала и копала картошку на арендованных землях близлежащих совхозов и колхозов, ездила заготавливать рыбу на озера в Кургальджино, собирать и солить грибы в Даниловку.

Чтобы как-то накормить детей, мать бралась за любую дополнительную работу. Стирала спецодежду для рабочих организаций и предприятий рудника, делала саман для строительства. Кроме того, в нерабочее время вязала по заказам соседских женщин платки, детские шапочки, носки, рукавицы из пуха местных коз. В период уборки урожая нанималась на временную работу в близлежащие колхозы и совхозы, где расплачивались продуктами – зерном, крупой, мукой, картошкой и т. п. Большая проблема заключалась в доставке их домой, так как транспорта, даже гужевого, никто не давал. К примеру, как-то заработав в ближайшем от рудника совхозе «КазЦИК» мешок муки, она на тележке везла его домой восемнадцать километров. Но зачастую заработанные продукты приходилось нести непосредственно на себе.

Мать делала все возможное и невозможное, чтобы мои старшие братья и сестра не испытывали, как дети других семей, голода, а иногда даже баловала изысканной, по тем временам, едой.

Уже в Щучинске, будучи взрослыми, они со смехом рассказали мне один курьезный случай, который произошел с ними во время войны. Как-то мать с очередной сезонной работы в одном из колхозов привезла домой зарплату (немного муки и кусок мяса) и решила устроить детям праздник – накормить их пельменями. Когда чашка с дымящими пельменями стояла на столе и вся семья готовилась за него сесть, вдруг зашел цыган (рядом с их домом разместился табор) и с радостным причитанием: «Ах, пельмешки, вы мои пельмешки – какие же вы вкусные», прямо руками стал выхватывать их из чашки и горячими заталкивать в рот. От такой беспардонности все на некоторое время онемели, не зная, что сказать и что делать. Когда спохватились – чашка с пельменями была уменьшена почти наполовину. Цыган блеснул довольными глазами, вытер рукавом рот и даже не сказавши «спасибо» исчез за дверьми.

Кроме того, мать с 1943 года фактически добровольно взвалила на себя обязанности по содержанию своей младшей сестры Анны с двумя ее малолетними детьми – трехлетней Галей и двухлетней Валей.

Анна родилась в 1922 году и была на десять лет младше матери, так что старшая сестра с самого ее рождения была ей нянькой, и относилась как к собственному старшему ребенку.

Анна очень рано (в 17 лет) вышла замуж за работавшего на руднике парня Егора Суханова. Еще до войны они переехали жить к его родителям в город Шадринск Курганской области. После ухода мужа на фронт Анна осталась с малолетними детьми на руках. Казалось бы, рядом с родителями мужа можно было, хоть и очень тяжело, пережить военные годы, но у нее с ними не сложились отношения. Анна была еще очень молода, часто посещала веселые компании, а это им очень не нравилось.

К слову сказать, тяга Анны к веселой жизни оказала ей невеселую услугу – муж и отец ее детей Суханов после войны к ней не вернулся, хотя с фронта он пришел живой и здоровый.

Как ценный работник, мать всегда была в очень хороших отношениях с руководством «Золотопродснаба» – директором Барановым и главным бухгалтером Пьянковым. Зная это, Анна прислала своей старшей сестре слезное письмо, в котором просила уговорить их помочь выхлопотать ей с детьми пропуск для приезда на постоянное место жительства к отцу и сестре в Жолымбет. Тогда все въезды на золотые рудники осуществлялись только по пропускам, так как, я уже об этом писал, трест «Каззолото» входил в систему НКВД.