– Я слышу их, – раздается позади меня, и я оборачиваюсь. На пороге моей комнаты, привалившись плечом к дверному косяку, стоит Харпи.

– Что?

– Твои сомнения. Я их слышу. Но не позволю тебе сдать заднюю. Ведь ты думаешь об этом, верно?

Верно.

– Я тебе не позволю.

Я вздыхаю, обхватывая себя руками.

– Может мне не стоит уезжать?

– Перестань. Тебе нужно сделать что – то для себя.

Я уже давно не делала ничего для себя. Сложно было поверить, что я могу себе это позволить.

–Выкинь из головы всю эту бессмысленную чушь и спускайся вниз, -приказывает Харпи, – Мама приготовила завтрак.

Харпи уходит, а я продолжаю стоять.

С тех пор как отца арестовали мою жизнь было сложно назвать жизнью обычного подростка. Целый год я не ходила в школу и вообще практически не выходила на улицу. Ребята, с которыми я общалась прежде отвернулись от меня, потому что им не хотелось иметь что – то общее с дочерью убийцы. Именно эти слова летели мне в спину каждый раз, когда я выходила на улицу, поэтому я практически перестала там появляться. Спустя год стало легче.

У горожан появились дела поважнее, и они перестали замечать меня. Когда – то самая популярная девочка в городе стала изгоем. Прокаженной. Дочерью убийцы. И пусть я сама не имела отношения ни к одному убийству, которое совершил мой отец груз этой тяжелой ответственности пал и на мои плечи. Некоторые даже считали, что я ему помогала.

– Люди всегда будут говорить то, что хотят услышать от других, – говорила Глория, – Но потом на местного жителя нападет сбежавший из зоопарка лев и все забудут о тебе.

Мне хотелось согласиться со своей приемной матерью, но пока мне в спину летел гневный шепот прохожих, я не могла этого сделать. Только ни в этом городе.

Пока мой отец был тем самым львом.

Я бреду в ванную и принимаю душ. Складываю в косметичку расческу, зубную щетку и ополаскиватель для рта. Еще раз смотрю на себя в зеркало, приглаживаю и без того идеально ровные волосы и делаю глубокий вдох. Мне предстоит проехать через полстраны, чтобы снова попытаться обрести себя.

Легкая улыбка расцветает на моих губах и, удивительно, но мне нравится мое отражение.

– Ты справишься, девочка.

Когда я спускаюсь вниз вся моя приемная семья уже собралась за завтраком. Стивен Гилмор сидит во главе стола и читает журнал «Lucky Peach», а по телевизору транслируется молодежное музыкальное шоу. Харпи энергичное уплетает омлет с беконом и зеленым горошком, а Глория загружает посудомоечную машину.

– Доброе утро, мисс Гилмор, – произносит Стивен и я не могу сдержать улыбки. Он обращается ко мне так с момента моего появления в их доме. Полагаю, он делает это для того, чтобы обозначить мою значимость в их семье, и я в который раз благодарю Вселенную за то, что у меня есть эти люди.

– Доброе утро.

Мужчина откладывает журнал в сторону и тепло улыбается мне.

– Готова покорять мир?

– Не совсем, – честно признаюсь я, опускаясь на свободный стул рядом с Харпи, – Я ведь не поклонница перемен.

Глория ставит передо мной порцию омлета.

– Тебе это необходимо, – произносит она.

Стивен подносит к губам чашку с кофе.

– Ты ведь не рассчитывала на то, что мы свыкнемся с мыслью, что наша дочь будет работать разносчиком газет?

Наша дочь.

Проблема в том, что я не их дочь. Я дочь убийцы и игнорировать этот факт крайне сложно.

– Я попробую, но…

– Но ты всегда можешь вернуться домой, – твердо произносит Глория, – И все же мы надеемся, что вы с Харпи со всем справитесь.

После завтрака вся семья выходит на улицу, чтобы проводить меня. Отец Харпи попросил сына остаться на пару недель, чтобы помочь с делами в ресторане. Поэтому я поеду одна, а Харпи приедет позже.