– Благодарю – это комплимент.

– И сколько книг вы могли бы перечислить? Это вопрос книголюба и библиофила. Десять? Двадцать?

– Берите больше.

– Тридцать?

– Больше. – Ее ярко-зеленые глаза смеялись. – И будьте смелее.

Его брови непроизвольно взлетели:

– Пятьдесят?

– Больше, Горислав Игоревич.

– Да ладно? – Теперь он сделал страшные глаза: – Что, сто? Сто десять? Сто двадцать?

– Много больше.

– Не верю.

Она хитро прищурила глаза:

– Я не назвала и тысячной доли того, что могла бы назвать.

– Тысячной?! И все наизусть?!

– У меня от рождения феноменальная память, профессор Горецкий. – Насмешливая улыбка так и гуляла по ее губам. – А еще я быстро читаю и стремительно усваиваю прочитанный материал.

– Всегда завидовал людям с такими способностями.

И все-таки протест бушевал в его душе. Какой же он легковерный! Так цыганки и заговаривают зубы раззявам на улицах.

– Но как же вы смотрите на меня! – покачала она головой.

– Как я смотрю на вас?

– С недоверием. А еще испытующе. Думаете, что мне за дело до всей этой эзотерической литературы?

– Вы правы, но только отчасти.

– Каждая из этих книг – тропинка в непроходимой чаще, но все эти тропинки ведут на одну большую и светлую дорогу. Вот в чем все дело. Эта дорога интересует меня. И то, что в конце этой дороги.

– И что в ее конце?

– Сами подумайте.

Поезд качнулся, и Горецкий еще сильнее вцепился в портфель.

– Ну скажите, прошу вас! – взмолился он.

– Те самые двери, но там они открыты настежь. И там вас ждут.

– Меня?

– Вас в том числе, Горислав Игоревич.

– У меня даже в горле пересохло, – честно признался он.

Достал из портфеля бутылку минералки, свинтил крышку, сделал пару глотков и спрятал бутылку обратно.

– Полегче стало? – спросила она.

– Ага. Когда вы сказали «Проклятая библиотека», вы же имели в виду не существующую в реальности библиотеку, верно?

– Разумеется. Это те книги, которые были написаны великими умами, а потом уничтожены, стерты с лица земли фанатиками-доброхотами. Но ведь ничто не пропадает бесследно. Все написанное, сказанное, пережитое – витает в эфире. Но посвященный может войти в нее, в ту библиотеку. Войти реально через существующие двери. Надо просто знать пути.

Он лукаво прищурил один глаз:

– А вы знаете эти пути?

– А вдруг?

– Покажете?

Дама в белой шубке усмехнулась:

– А если да – пойдете со мной дальше?

– Дальше – это куда?

– «Проклятая библиотека» – это как прихожая, преддверие. А дальше – другой мир.

– Я сейчас вам расскажу одну историю – она короткая. Про другой мир. И про то, как я его упустил. Увы, безвозвратно. Послушаете меня?

– Конечно! Расскажите, прошу вас.

– Сейчас будет остановка, и вот тут народец-то набежит.

– Переживем, Горислав Игоревич.

Электричка остановилась, и толпа с перрона хлынула в вагон. Но и теперь в тамбуре никто не остался – их беседе как будто специально не хотели мешать.

Поезд тронулся. До Москвы оставалась одна остановка.

– Однажды я случайно побывал на сеансе мага. Да-да, мага! – глядя ей в глаза, уточнил он. – Волшебника! У меня есть экзальтированная знакомая – Аделаида Калюжная. У нее в центре Москвы свой эзотерический салон. Когда-то была моей подругой. Потом мы расстались. Она меня и зазвала на этого мага. Лет десять назад. И я пошел. Мне хотелось увидеть ее, а не мага. Это если честно. Так вот, маг долго проповедовал в полутьме, двигал взглядом предметы, мошенничал, конечно, а потом заинтересовался моей персоной. Долго ходил вокруг меня, его прямо тянуло ко мне, честное слово, а в конце он отозвал меня в сторону и сказал тет-а-тет: у вас есть нереализованная сила, вы могли бы легко общаться с миром духов. Я ответил: мне еще только этого не хватало – спятить. Он сказал: а зря. Вы могли бы выбрать себе учителя за той чертой, или учитель выбрал бы вас, и так бывает. Вы могли бы добиться многого, если бы вам открылось ваше предназначение. Ведь почти все люди живут не своей жизнью – они проходят мимо сокровищ, не замечая их. Но ваши способности вопиют о себе. Другие мечтают о таком даре, тратят годы на то, чтобы получить хотя бы десятую долю того, что имеете вы в своем багаже от рождения.