– Вы шутите, граф де Плеси! – воскликнул король, и в его голосе прозвучали нотки… недоверия. – Мне докладывали, что ваша жена выглядит… превосходно. Вы, верно, прячете свой драгоценный бриллиант от наших… жадных глаз?

– Помилуйте, Ваше Величество! – Рудольф снова склонил голову, изображая на лице оскорблённую невинность. Хотя на самом деле, он был оскорблён. – Как я могу?

– Ну, хорошо, хорошо… – король устало махнул рукой, давая понять, что аудиенция окончена. – Развлекайтесь, граф. Вечер только начинается.

Рудольф поклонился и, стараясь держаться как можно непринуждённее, хотя каждое его движение, каждый жест давались ему с трудом, отошёл в сторону, присоединившись к одной из групп гостей. Всё шло… слишком гладко. Слишком… правильно. Слишком… подозрительно.

Король, конечно, продемонстрировал своё благорасположение (насколько это вообще было возможно в его положении), но… Но Рудольф слишком хорошо знал нравы, царившие при дворе Аквиларии. Он слишком хорошо знал, что настоящие мысли, настоящие чувства, настоящие намерения никогда не выставляются напоказ. Здесь, при дворе, каждый носил маску. И, чаще всего, не одну.

И ещё… Ещё он заметил взгляд. Взгляд королевы. Полный… страха. Страха за своего сына, за принца Альберта. Материнского, слепого, всепоглощающего страха…

Всё это… Всё это говорило об одном: для него, Рудольфа де Плеси, уготована ловушка. Хитроумная, коварная, смертельно опасная ловушка.

К нему подошли старые приятели, собутыльники, бывшие соратники по многочисленным дуэлям и авантюрам… Посыпались ничего не значащие, пустые, как скорлупа, фразы, завязался светский разговор… Ни о чём. Барон де Вальмон, высокий, худощавый мужчина с длинным носом и хитрыми, бегающими глазками; граф де Сен-Жермен, полная противоположность барону – низенький, толстенький, с румяным, добродушным лицом; маркиз де Шамбор, известный своим пристрастием к молоденьким девушкам и азартным играм… Все они были… старыми знакомыми. Но… Но Рудольф чувствовал, что между ними… выросла стена. Стена отчуждения, недоверия, подозрительности…

Рудольф надеялся, что так, в этой бессмысленной, утомительной болтовне, и пройдёт весь вечер. Но…

Барон де Вали (возможно стоило представить его подругому – Барон де Вали, известный своей бесцеремонностью и любовью к скандальным сплетням, не мог упустить случая поддеть Рудольфа.), один из его бывших сокурсников, человек бесцеремонный, наглый, как чёрт, и любопытный, как сорока, всё испортил.

Подмигнув Рудольфу, он, наклонившись к его уху, прошептал:

– Старина, а правда, что тебе предстоит… охота? И, говорят, мишень у тебя… весьма интересная?

В глазах окружающих – а их разговор, несомненно, привлёк внимание, – вспыхнул нездоровый, хищный, жадный блеск. Все ждали… сенсации. Сплетни. Скандала. Подробностей.

Рудольфу ничего не оставалось, кроме как сослаться на необходимость поговорить с одним человеком (он огляделся, словно выискивая кого-то в толпе), и, под недовольные, разочарованные взгляды, покинуть компанию.

Он снова огляделся. Зал был полон. Люди танцевали – стройные, изящные дамы в пышных платьях и галантные кавалеры в расшитых золотом камзолах; ели – изысканные блюда, приготовленные лучшими поварами королевства; пили – дорогие вина из королевских погребов; сплетничали – о любовных похождениях, интригах, долгах, скандалах; строили планы – коварные, честолюбивые, опасные… Жизнь шла своим чередом. Но… Но Рудольф чувствовал себя… чужим на этом празднике жизни. Он был… обречён.

Вскоре герольд, зычным, поставленным голосом, объявил о прибытии семьи де Шери. Граф Антуан де Шери, толстый, самодовольный индюк с жирным, лоснящимся лицом и маленькими, поросячьими глазками, и его жена, мадам де Шери,вялая овца, женщина с бледным, невыразительным лицом и потухшим взглядом, занимали видное положение при дворе. Граф сколотил огромное состояние, вкладывая деньги в самые безумные, самые авантюрные проекты короля, которые, как ни странно, приносили баснословную прибыль. Ходили слухи (и Рудольф не сомневался в их правдивости), что он даже… подложил свою восемнадцатилетнюю дочь, Леону, в постель к Его Величеству, чтобы укрепить своё положение при дворе.