– Лешик, – улыбнулась сыну Александра и терпеливо напомнила: – Мы приехали в гости.

 – Да хоть насовсем, Сань, – пробурчал Кирсанов и, посмотрев на часы, велел: – Петрович, ты меня около конторы высади, пожалуйста. Все по дороге. Слава, Александру Андреевну к нам домой доставишь в целости и сохранности. И побудь там, пока я не вернусь.

 – Слушаюсь, – кивнул Слава и осведомился тревожно: – А вы сами, шеф?

 – Да кому я сдался, Асисяй?

Машина проехала мимо храма Христа Спасителя и завернула на широкий проспект с аллеей посередине. «Гоголевский бульвар» – прочла Александра надпись на одном из домов. Потом автомобиль привычно свернул в один из переулков и остановился около внушительного серого здания с красной вывеской. Кирсанов выскочил на мороз, забыв куртку, и понесся вверх по гранитным ступенькам, перепрыгивая через одну. А Петрович вновь направил мерседес в поток машин и вскоре припарковался около светлой многоэтажки, украшенной колоннами и лепниной.

 – Станция Березайка, кому надо -вылезай-ка, – улыбнулся он Леше.

Малыш захихикал и неожиданно отказался надевать куртку.

 – А папа пошел так, – пробурчал он.

«Начинается!» – мысленно разозлилась Александра. И поднимаясь вместе со Славой в просторном панорамном лифте, отчего-то решила, что ее ведут на заклание.

Около внушительной металлической двери на пятом этаже ординарец Кирсанова остановился и нажал на кнопку звонка.

«Там кто-то есть! – в панике охнула Александра. – Почему же Кирсанов меня не предупредил!»

Она взяла сына за руку и постаралась успокоиться. Подумаешь, приехали в гости к незнакомым людям!

«И Кирсанов хорош, мог бы проводить, а потом бежать на службу», -в сердцах бросила она.

 – Сергея Юрьевича к руководству вызвали, – пробормотал Славик, будто прочитав ее мысли. Хотел сказать еще что-то, но не успел. Провернулся ключ в замке, и на пороге появилась высокая строгая женщина в черном платье.

 – Проходите, пожалуйста, – скупо улыбнулась она, пропуская гостей в просторную прихожую, сплошь отделанную мореным дубом.

 – Сережа в своем репертуаре, – взмахнула рукой.

 – Его Гоголь вызвал, Елена Юрьевна, – тут же вступился за шефа Славик.

Родственница Кирсанова поджала губы и улыбнулась Саньке и Лешику.

 – Давайте знакомиться, – проговорила она низким контральто. – Я Алена Кирсанова, в монашестве Пелагея. Старшая сестра Сергея. А это Лариса, – повернулась она к арке, откуда показалась еще одна женщина.

 – Мы знакомы, – вскинувшись, отрезала Александра, а Лешик почему-то спрятался за спину матери. Саня неприязненно глянула на Ларису и заявила: – Нам лучше уйти. – Она взяла сына за руку,повернулась к двери и тут же уперлась взглядом в Славика, всем своим телом закрывшего проход.

 – Александра Андреевна, – растерялся он. – Вы можете пройти на половину шефа. Вас там никто не побеспокоит. Нет нужды по улицам бродить.

 – Я не знаю, что произошло между вами, – заявила Пелагея, оглядываясь на сестру, а потом снова сверля взглядом Александру. – Но призываю к миру. Ради ребенка.

 – Не нужно манипулировать моим сыном, – прошипела Саня и вслед за Славиком повернула налево и оказалась в большом светлом холле, уставленном темной кожаной мебелью и резными горками со сверкающими бокалами. У окна Саня заметила огромный глобус, предназначенный для хранения выпивки, а не для изучения географии.

 – Комнаты там, – махнул рукой Слава. – Выбирайте любую, думаю, шеф не станет возражать.

Санька огляделась по сторонам. Заметила арку, украшенную лепниной, а за нею еще коридор, да и с другого края усмотрела две двери.

«Генеральские хоромы! – мысленно фыркнула она. – Моя квартира небось площадью как этот зал. Вот только мерзкая злыдня тоже здесь живет. И оказывается, она сестра Кирсанова. А я думала, что адвокат».