«Вот мы кто!» – хмыкнула она про себя, но прибавила шаг, стараясь не отстать. Заметила, как Славик что-то пробубнил в сотовый. И когда большие стеклянные двери разъехались в разные стороны, увидела прямо у входа огромный мерседес представительского класса, перегородивший всю дорогу. 
«Еще обходить его, твою мать», – ругнулась она, желая водителю кары небесной. Но тот уже стоял около задней распахнутой дверцы и во все глаза смотрел на Кирсанова, будто встретилверховное божество.
 – Здравия желаю, – расплылся водитель в улыбке. 
А Сергей Юрьевич, кивнув на ходу, по-хозяйски уселся в машину с ребенком на руках, дождался, когда рядом плюхнется на сиденье Саня, и велел чуть слышно:
 – Поехали домой, Петрович.
В хорошо натопленной машине сразу стало жарко. Александра сняла с сына куртку Кирсанова и слегка потрогала ручку. Сыночек крепко спал, но, слава богу, температуры не было.
 – Когда он так крепко спит, я пугаюсь, – пробормотала она, стушевавшись под Кирсановским взглядом. 
 – Ты хорошая мать, Санечка, – пробурчал Кирсанов. – Повезло Алексею…
 – Обычная, – передернула плечом Санька. – Я же не делаю что-то особенное.
Он сдержался, чтобы не закричать, что семьи бывают разные. И матери тоже! Захотелось объяснить, что не каждый родственник возьмет к себе чужого ребенка. Лехе повезло, а вот ему самому нет. 

В кармане рубашки зипиликал сотовый.

 – Кирсанов, – пробурчал в трубку Сергей Юрьевич, а потом бросил в сердцах: – Ты мне ребенка разбудил, бать. Да, так точно, – отрапортовал он и добавил хмуро: – Есть, через час буду.

Лешик завозился, захныкал и быстренько переполз на руки к матери.

 – Мама-а, а мы уже в Москве?

 – Да, сыночек, – Санька чмокнула сына в щеку и внимательно глянула в сумрачное лицо Кирсанова. – Что-то случилось, Сергей Юрьевич? – поинтересовалась она, напряженно глядя на него. И если бы он ей сейчас сказал, что планета в опасности и ему предстоит спасти мир, она бы поверила.

 – Рабочий момент, – улыбнулся Кирсанов. – У меня уйти в отпуск больше чем на три дня никогда не получается.

 – А у меня вообще отпуска нет, – усмехнулась она. – Даже отдыхать еду с ноутбуком.

 – Да знаю я, – отмахнулся он. – Нужно проанализировать, что ты писала и о ком. Может, обидела кого ненароком…

Сане хотелось возразить, заявить, что она никого не обижает. Гадости о людях не пишет. Разве что о Зойке-зайке, ворующей у нее тексты. И то не называя имен. Просто небольшие статьи о авторском праве и плагиате. Александра уже открыла рот для отповеди, как Лешик запрыгал у нее на руках и радостно закричал:

 – Мама, смотри, Москва,Москва. А я все проспал, да?

 – Что ж ты так, Алексей? – улыбнулся Кирсанов и потрепал малыша по макушке.

 – Самолет крыльями замахал, – принялся рассказывать Лешик. – Ухи заболели, меня вырвало, и я уснул, – печально вздохнул он.

 – Не ухи, а уши, – поправила сына Александра.

 – Главное, что ты поняла, мама! – нисколько не смутившись, воскликнул он и повернул к Кирсанову любопытную мордашку. – А где ты живешь?

 – Хороший вопрос, – пробурчала себе под нос Александра и тоже с интересом уставилась на Кирсанова.

 – На Тверском бульваре, Сань, – пояснил тут же Кирсанов и добавил для Лешика: – Скоро приедем, Алексей, и ты сам все увидишь.

 – А я буду жить в отдельной комнате?

 – Да, – кивнул Кирсанов.

 – А там обои с мишками или с зайчиками? Я с зайчиками не люблю!

 – Там обычные, взрослые обои, Леш, – усмехнулся Кирсанов. – Но мы с тобой можем выбрать любые другие, – покосившись на Александру, он заметил поджатые губы и добавил миролюбиво: – Если твоя мама не станет возражать.