Снова ресепшн. Я назвала имя студента. Девушки-рецепционистки в солидных фирмах все миленькие как на подбор, каблучки-юбочки, завитые локоны.

– Пожалуйста, пойдёмте, я вас провожу.

Здесь тоже, как и везде, белые комнатки с прозрачными дверями. Правда, двери снабжены жалюзи, но вряд ли кто-то кроме больших начальников имеет право их закрывать. В центре просторный зал, уставленный компьютерами. Возле них вьются стайки мелких служащих, вынужденных весь день маяться на виду у коллег. Те, кто рангом повыше, сидят в белых комнатках. В общем, надо обладать изрядной любовью к социуму, чтобы не свихнуться от постоянного пребывания на глазах у сослуживцев…

Я долго думала, как бы его описать.

Он был подобен… Он был как… Он был похож… Он был словно… античный герой. Простите, я так ничего и не изобрела, и вынуждена оставить последнее неоригинальное сравнение, потому что более точного выражения мне не подобрать. Сходите в Пушкинский музей, а если вам лень или вы не любитель изящных искусств, то хотя бы наберите в поисковике «античная скульптура». Взгляните на посадку головы Дорифора или совершенные черты лица и пропорции Дискобола, и вы поймёте, что я имею ввиду. Он явно следил за модными тенденциями, так как украсил себя значительно более пристойной, чем у Антуана, бородкой. Безупречно отутюженные серые брюки и синеватая рубашка сидели на нём как влитые, облегая все те красоты, которые древние греки не стеснялись показывать. Его короткие светлые волосы чуть-чуть отдавали рыжиной, когда на них попадало солнце. Его прищуренные ярко-голубые глаза смотрели сквозь меня равнодушно. Высокомерие и снобизм отчётливо читались на его лице. Каждый его жест возвещал: «Я – красавчик».

Невзирая на давнюю и крепкую любовь к классическому искусству Древней Греции, я не собиралась валиться без чувств под стол. Напротив, какая-то брезгливость зашевелилась внутри меня при взгляде на надменное совершенство моего временного (как хорошо, что временного!) подопечного.

Даже не попытавшись изобразить любезность, он уселся за столик и, обдавая меня волнами колючего холода, изложил тот минимум, которым успел овладеть за три месяца учёбы. Само собой, багаж оказался невелик. Из короткого монолога я узнала, что «греческому атлету» тридцать пять лет, что у него есть жена и пятилетний сын. Было понятно, что он не занят метанием дисков, копий, гонками на колесницах и олимпийские боги не приглашают его разделить чашу нектара. «Древний грек» являлся рядовым сотрудником отдела… да-да информационных технологий. Как буднично, особенно если вспомнить противное слово «айтишник»!

По плану нам полагалось изучать тему «Транспорт», поэтому мы и так и сяк обсудили схему железнодорожного вокзала, выяснив названия различных его частей, проблемы покупки билетов, сдачи чемоданов и т. п. Через полтора часа я с радостью объявила, что занятие подошло к концу. Мрачно процедив «аu revoir»13, герой удалился, так ни разу и не улыбнувшись. «По жизни такой? Или я ему совсем не приглянулась?» – подумала я, поторопившись покинуть негостеприимный кабинет. Второй урок с этим типом был назначен через два дня.

Подготовка к отпуску – дело приятное и обременительное одновременно. Милое занятие покупать обновки бывает испорчено отсутствием необходимых вещей в магазинах. У меня есть неудобное свойство. Я представляю себе нужный предмет со всеми деталями отделки и с этой нелепой картинкой в голове отправляюсь в торговый центр. Придя туда, я принимаюсь усердно обходить отдел за отделом в поисках «дизайнерской» вещички, созданной моим воображением. Иногда мне удаётся укротить фантазию, вернуться в реальность и остановить свой выбор на чём-то предлагаемом магазином. Но бывает и так, что ухожу ни с чем.