– А почему у меня не может быть больше баллов?

– Без обид, Паб, но откуда у тебя вообще взялись баллы, если твой аккаунт заморожен к чертям, ибо ни одна из твоих карт не активна? – На его губах мелькает едкая ухмылка.

– Да, Паб, – присоединяется к нему Миггс, цокает языком и пристегивает к рюкзаку десятифунтовое кольцо для ключей. Миггс выгуливает собак, и у него для всего есть тщательно продуманная система, вплоть до того, что он предлагает своим клиентам десять видов угощений в зависимости от их диеты и эмоциональных потребностей. – Тут он прав.

Миггс берет со столика у двери несколько конвертов.

– Кстати, – говорит он, запуская ими в меня, будто фрисби. – Твои счета.

– Да пошли вы, – кричу я, когда дверь захлопывается. Убедившись, что Вин не смотрит, поднимаю конверты, чтобы сунуть их к остальным, в ящик с носками.

Может, мое финансовое положение и не идеально, но я, по крайней мере, сохраняю счета. Я совершенно твердо намерен с ними разобраться. Когда-нибудь. Но унизительнее всего во всей этой истории с долгами то, что меня вымораживает моя карта «Центра гитар». Особенно учитывая, что я сделал. Я купил проигрыватель для пластинок. Знаю. Знаю! Но это был «Техникс» 1200-й серии, разве можно было позволить этой снятой с производства штуковине пройти мимо меня? Хоть сейчас он и влачит жалкое существование, одиноко собирая пыль у меня под кроватью, потому что все пластинки я продал на discogs.com, чтобы оплатить счета.

Хуже всего то, что мне уже начали звонить из банков и игнорировать звонки становится все сложнее. От такой настойчивости долг кажется более реальным.

Этого парня зовут Гарольд. Это даже не автообзвон. Настоящий живой человек по имени Гарольд, без фамилии, ставит меня в известность, что разговор записывается для контроля качества.

– Могу я поговорить с мистером Райндом? – спрашивает Гарольд.

У мужика хватает наглости правильно произносить мою фамилию. Райнд, через «ай». Как в слове «чай». Говорю вам, от этих ребят ничего не скроешь.

– Слушаю.

– Вас беспокоит Гарольд из «Нью-Йорк Нэшнл Мьючуал», я звоню по поводу задолженности на вашем счете в «Центре гитар». Я представляю независимое коллекторское агентство…

Я хотел швырнуть телефон под колеса проезжающих мимо машин. Когда тебе звонит человек, реальный человек, который просыпается каждое утро, целует супругу в щеку, обдавая «кофейным дыханием», завязывает галстук и отправляется на работу, которая заключается целиком и полностью в выбивании из тебя долгов, – это отрезвляет.

Это Тайс в первую очередь виноват в том, что я купил тот несчастный проигрыватель. Мы с Тайсом познакомились на тусовках, которые один парень по имени Бенни обычно устраивал на первом этаже в «Пэлас», который раньше назывался «Алиби», а еще раньше – «Арка». Помимо этого, Бенни втихую отвечал за музыкальное вещание на пиратской радиостанции (90.1 FM), заглушая христианскую станцию из Филадельфии. Он пускал в эфир дэнсхолл и соку[4], чтобы фанатики Библии имели возможность насладиться дерзкими ритмами тогда, когда они меньше всего этого ожидают.

Бенни был бунтарем, и мы равнялись на него, пока он не переехал в Майами, и именно его голос подзуживал меня, когда мы наткнулись на эту блестящую красотку. Тайс бормотал что-то о подлинности, и это заставило меня поверить в надежность системы, а потом мы насмехались над неудачниками с флешками, которые выдают себя за артистов. То есть мы вели себя так же по-идиотски, как любой, кто когда-либо стоял на том же самом месте посреди рабочего дня. Последствия были предрешены.

Что возвращает нас к древнему правилу, согласно которому надо жить и с которым на устах умирать: никогда не ходи в «Центр гитар» под кайфом.