Её лицо сделалось непроницаемым.

– Ты имеешь отношение к его смерти?

Она поёжилась.

– Ты убила Макса?

Марго прямо посмотрела мне в глаза.

– Нет! Не убивала!

Я поверил. Конечно, поверил, потому что я её любил.

Она опустилась в кресло и закрыла глаза рукой.

– Макс нужен был живым. Он сам себя убил. Нарушил наши планы.

– В пистолете не было патронов.

– Были. Пять патронов он потратил на то, чтобы разогнать гопников. Один оставил для себя, для своей собственной смерти.

– Зачем он это сделал?

– Не хотел сдаваться.

Я опять поверил. Потому что любил! Любил и хотел обнять и зарыться лицом в её свекольные волосы.

Марго меня отстранила.

– Подожди, я приму душ.

Она ушла, а я остался. На столе лежал телефон. Каждый знает, что телефон нельзя оставлять без присмотра. Марго оставила. Не потому, что она была идиоткой, а потому, что была инопланетянкой. Бесхитростной и наивной инопланетянкой.

Чтобы стать хитрым, совсем не требуется Вселенский разум. Чтобы быть наивным, совсем необязательно оставаться ребёнком. Это известно каждому, кто состоит в лидерах по хитрости: пусть это будет армянин, или китаец, или даже индус. Это знает даже русский!

Я сделал только то, что мне позволяли обстоятельства: взял телефон, прикинул пароль и быстро перебрал варианты, заготовленные в самолёте. Пароль нашёлся скоро. Он состоял из цифр, составляющих дату нашей встречи.

Умилившись, я сказал: «Прости!» и вошёл в смартфон, который поддерживался незнакомым оператором связи. Сканировал содержимое и слил его ребятам в ГРУ. Пусть занимаются: выявляют имена, фамилии и места пребывания инопланетян.

Едва с этим справился, как появилась Марго. Она вышла из ванной довольная, распаренная, сбросила с головы полотенце и тряхнула головой. Мокрые волосы, как множество тёмно-бордовых змей, упали на белоснежный халат.

– Ну, здравствуй, – выдохнул я и развязал пояс.

Вселенная раздвинулась перед нами, планета вырвалась из-под ног, и мы влетели в Космос: я – земной парень без лоска, статуса и денег, и она – рабочая лошадка в суровой армии инопланетян.

– Люблю тебя! Люблю!

Я покрывал её лицо поцелуями и не жалился на нежность, не скряжничал в чувствах. Я любил! Моя любовь была неистовой и неугасимой. Вечной и постоянной! Как фундаментальные постоянные мира! Она не зависела от пространства и времени, будь мы на Земле или в галактике NGC 4522.

– Люблю тебя, Марго!

Она целовала меня и хохотала, и кружилась по комнате в воздухе, перепевая стихи Брюсова:

– … так, заброшены на землю, к небу всходим мы, любя.... Я люблю тебя и небо, только небо и тебя.

Когда настало время расставаться, мы восприняли это как неотвратимое обстоятельство. Думали, что расстаёмся ненадолго. Всегда найдётся время и место для трепетных встреч любимых!

Марго надела голубой костюмчик, влетела в синие туфельки и заторопилась на самолёт.

– Улетаю, милый. Не спрашивай куда. Когда встретимся, не знаю. Жди. Я скоро тебя найду. Обязательно найду.

Забытый щенок покинул коробку, оставленную без присмотра, сделал несколько луж и теперь спал, уткнувшись мордочкой в мои кроссовки. Марго взяла его на руки, поцеловала в лохматую мордочку и посадила к себе в сумку.

– Назову его Михой. В честь тебя.

Я не нашёл слов.

Марго забеспокоилась:

– Ты не рад? Я назвала его в твою честь. Скажи: почему ты не рад?

– Я… рад.

Марго широко улыбнулась.

– Значит, гордишься!

Я не знал, что сказать. Горжусь ли я, что в мою честь назвали кобеля? Наверное, горжусь. Хотя нет. Не горжусь. Что за глупость!

Марго помрачнела.

– Ты недоволен. Я это вижу.

Она немного подумала, схватила телефон и стала его осматривать, лихорадочно перелистывая страницы.