– Слышь, рыжая, чё зависла? Проваливай с моего места, – толкнул Лею какой-то дерзкий парнишка.

– Оставь её, Люмус! – в дверях показалась Сара. – Так и быть, садись сегодня со мной, – она взяла его под локоть и увела на второй ряд, поближе к столу преподавателя.

Человекознание вела та же учительница, что и бытовую магию – Эсмеральда Касперович. Цыганка и весьма эксцентричная женщина. На шее у неё висел монокль. Волосы, длинные и чёрные как смоль, торчали в разные стороны. Даже через несколько минут после того, как она причёсывалась. А причёсывалась она довольно часто – раза три за урок, доставая из цветастой сумочки кросс-боди гребень с редкими зубьями. В ушах Эсмеральды были огромные золотые серьги-кольца. На каждом запястье множество браслетов, на пальце огромный перстень. Глаза и губы ярко накрашены. А ещё она часто смеялась, обнажая несколько золотых зубов.

– Эй, как же я люблю уроки у МакГрегори, – по пути на третий этаж поделилась Соня.

– Умнейшая женщина, – согласилась Лея.

– Пф, бабушка, – вставила Клара.

– Значит, опыт большой, – сказал Дэн.

– Годы практики, – подтвердила Соня.

– Китайские мастера говорят: "Не бойся воина, который знает десять тысяч ударов. Бойся воина, который отработал один удар десять тысяч раз", – Лея замолчала, пытаясь вспомнить, не запрещала ли ей тётя говорить подобные вещи посторонним. Но в любом случае своих друзей к посторонним Лея отнести уже не могла.

– Эй, Сара, увидимся после обеда? – крикнула Соня сестре, увидев её в коридоре.

Лея повернула голову в их сторону и налетела на кого-то, больно ударив плечо, которое продуло.

– Слышь, рыжая, смотри, куда прёшь! – выкрикнул ей кто-то вслед.

– Люмус Дарк! – услышала Лея за спиной строгий голос МакГрегори. – Немедленно опустите палочку. Первый класс, сегодня проведём урок на улице. Следуйте за мной.

Вечером девочки подняли такой шум из-за исчезнувшей банки. Сначала обвиняли друг дружку. Потом переключились на соседок. Лея спряталась за пологом кровати. Якобы из-за головной боли, но на самом деле, чтобы не выдать свой страх. И признаться она боялась, хотя была уверена, что подруги её поддержали бы. Ведь Клара и Соня набросились на соседок с обвинениями, когда узнали, что те нарушили запрет сеньора Дельгадо.

– Это ты сделала! – отдёрнув полог, на Лею набросилась Натали. – Я видела, как ты возвращалась сюда.

– Мы встретились в коридоре. А это вовсе не означает, что я входила…

– Ты входила, – перебила Кэтрин. – Когда я обернулась, всё видела.

– Ты видела, как я вошла в комнату досуга. Но не видела, что в спальне я даже не была, – Лея была непреклонна. Только бы они не догадались, что трясёт её от страха, а не от гнева.

– Ты оставила крышку на подоконнике, – продолжала Натали.

– Эй, хватит. Она же сказала, что не брала, – заступилась Соня.

– Да. Не брала я у вас ничего. И никаких банок не видела. Про крышку вообще узнала только что, – соврала Лея и, чтобы не выдать себя, вышла из спальни.

Немного посидев в холле на пятом, она спустилась на четвёртый – этаж мальчиков – в надежде найти Дэна. Заглянув через стеклянную дверь, Лея увидела, что Райс играет с Лейком в шахматы. Постояв в нерешительности, она вошла в холл.

– Ты здорово играешь. Без тебя я бы не победил. Крис – сильный соперник, – признался Дэн, когда они с Леей сидели на пляже на большом камне.

– Я люблю шахматы. К тому же ты играл чёрными. Знаешь… я бы хотела прийти сюда рано утром. Посмотреть на рассвет.

– Наверное, это так же красиво, как закаты Ванкувера.

– А я скучаю по рассветам Тибета. И по закатам тоже, – с грустью призналась Лея.