Молодой рок-Кадер поглядел на свою десницу. Пальцы держали листок бумаги, поданный Боломитом. Юноша взял его машинально. Рассмотреть нашлось время только после прощания. Это оказалась гравюра, состоящая из двух частей. Первая изображала Далташ как бы с высоты птичьего полёта. В город вонзались две стрелки. Одну испускала фигурка человека в шляпе, плаще и при шпаге. Лица было не разобрать за малым размером, но рядом имелись буквы, складывающиеся в слово «ты». Другая стрелка тянулась от второй части памятки, двухэтажного особняка за ажурной оградой.

«Улица Храбрых Знаменосцев, дом четыре», – прочёл Богис подпись.

Толково придумано. Любому малограмотному человеку понятно, куда идти и даже где находишься ныне. Да, уважение вызывает. Не поленились, не поскупились, напечатали. Не литография, конечно, она тут ни к чему. Видно, какой формы окна у искомого дома, какой ширины фасад, да как ведут улочки. Уж вряд ли в Далташе найдётся точно такая же усадьба, только не синяя, к примеру, а жёлтая!

Размышления рок-Кадера прервал раскатистый гул, порождённый его пустым чревом. Учитывая, что завтрак состоял из куска лепёшки и кружки воды, а обед пришлось пропустить, голод делался нестерпимым. Бренная плоть настоятельно требовала приблизить ужин. Разум же настаивал на передышке для обдумывания. Потому Богис решил вернуться в «Дуб и топор», сделав, впрочем, петлю к подворью графа Кофордийского, узнать часы приёма. Пребывать в неведении по этому вопросу рок-Кадер не желал категорически. Уж от этих хлопот следует освободиться!

Вскоре Богис сидел в обеденном зале постоялого двора, опустив нос в кружку с пивом. Цены в заведении отнюдь не радовали. Юноша взял всего полкаравая ржаного хлеба, да фунт сыру да две пинты пива. А отдать пришлось шестнадцать грошей.

Когда он разменивал талер, ему выдали сто двадцать грошей. Получается, что оставшихся у юноши денег хватит дня на три-четыре. Похоже, придётся переходить на горох.

В свете таких рассуждений предложение пойти в рейтары заиграло новыми красками. Уж сыт будешь всегда, да и ночевать под мостом не придётся. Вот только эти слова, о повиновении вне боя…

Богис прокрутил в голове весь разговор с Данграчем Боломитом. Царапнули его два обстоятельства. Вышеупомянутое повиновение да ещё то, что для роста в чинах придётся пойти в школяры.

В стародавние годы учился воин одним лишь способом – в бою. Коли выжил – молодец, если ещё и победил – точно искусством овладел! Ныне же завели некую академию. Доподлинно в родных краях рок-Кадера никто не знал, что творится в тех стенах, но мнения почти единодушно сходились – ничего путного из этой затеи не выйдет.

Среди сверстников и земляков Богис отличался начитанностью. Что поделать, с другими развлечениями в Винине туго. Кроме охоты, и вспомнить нечего. Но в ненастную погоду, когда южные ветра нагоняют проливные дожди, приходится сидеть дома. Забав не так уж много – вино, байки да чтение. До хмельного Богиса по малолетству допускали не слишком, любая история, даже самая замечательная, но слышанная дюжину раз, приедается. Оставались одни книги. Имелось их в поместье изрядное собрание – девять штук. Шесть из них Богис успел прочесть. Потому понимал всю пользу такого занятия, присущего, казалось бы, одним лентяям да трусам. Перед тем, как брать в руки пистолет, крайне полезно почитать, за что держаться и куда ствол направлять не следует.

Вот только чему может научить книжка воина, уже побывавшего в битве – решительно неясно. В академию принимают лишь пожалованных в сержанты. Взять человека, уже делом доказавшего своё умение и отвагу, и посадить его за парту, заставить скрипеть пером и вытворять все прочие штуки, которыми занимаются студиозусы… Ну, ведь глупость же, очевиднейшая глупость! Впрочем, чего ещё ждать от Левого короля…