Мясник Каменного берега, увешанный защитой из связанных костей, Дунгур Когтистый из общины костоломов, крепче ухватил свои хаграки и ринулся в бой кромсать тварей Подпространства. Кто бы мог подумать, что удача окажется благосклонна к нему и здесь, далеко от дома, он встретил таких грозных противников, как ужасы Кантсмерта. Кто-то посчитает это наказанием, но Дунгур знал, что это настоящее везение. Первая тварь слишком уж рассчитывала на грубую силу удара своего клинка, но немикор, уйдя от атаки, в движении хаграком разрубил ему шею так, что голова отвисла в сторону, держась на тонком кусочке плоти. Вторая тварь выдала себя визгом, собиралась напасть справа, когда Дунгур наносил удар её собрату, но хватило одного переката, чтобы оказаться в паре метрах от неё, а дальше врагу уже было не суждено выискать свою цель. Всего секунда и оба хаграка вонзились в область лопаток ужаса, заставив его упасть на колени, а костолом принялся наслаждаться его визгами боли, пока просто не свернул ему шею. Обе твари повержены и теперь рассыпаются в прах на челокской тропинке, настало время покончить с очередным расслоением, его собратья наверняка уже разобрались с остальными ужасами. Сунув хаграки в чехлы на поясе, Дунгур собирался уходить, но его слух уловил чьи-то шаги у себя за спиной. Спустя несколько секунд из противоположного хода выбежали трое вооружённых воинов. Судя по разной одежде и железным элементам брони, это простые наёмники, поспешившие прибыть на место происшествия.

– О, вы только гляньте, – один из наёмников остановился, заметив посреди двора Дунгура, – так это от него бежал мальчонка?

– Да уж, по виду грозный боец, – оценил его другой наёмник, медленно пытаясь обойти слева.

Немикора слегка насмешила их реакция и действия. Неужели эти доганы и впрямь собираются напасть на него?

– Язык проглотил? Отвечай, гад, это ты здесь бардак устроил? Чего все бегут с площади?

Дунгур не отвечал, ему не было дело до этих воинов, если их можно таковыми назвать, поэтому он молча развернулся и направился назад к площади, вот только третий наёмник быстро пробежал через двор и преградил ему путь. Зря. Это только разозлило грозного обитателя Каменного берега.

– Куда собрался? Считай, что тебя настигло правосудие. Теперь ты точно никуда не денешься.

– Ха-ха, берём его, господа! Представьте какую награду нам дадут в Цитадели, если мы притащим им виновника сего торжества.

– А точно ли он виновник? – засомневался один из наёмников, – Чёт как-то странно он себя ведёт.

– Какая разница, – отмахнулся его напарник, – наблюдатели разбираться не будут.

Наёмник, преградивший ему путь, злобно оскалился, оголяя пожелтевшие зубы, он выставил вперёд меч и медленно двинулся вперёд. Дунгур так и стоял неподвижно, пока этот болван не сделал выпад вперёд, пытаясь ранить его в ногу, что и привело к большой ошибке. Неуловимым движением немикор вырвал один хаграк из чехла и успел отсечь руку нападавшему по самый локоть. Тот не сразу понял, что произошло, но боль донесла до него суть сложившейся ситуации и заставила обратить внимание на валяющуюся конечность, крепко сжимающую меч. Последовал жуткий крик боли, двое других самонадеянных воинов потеряли свои ухмылки и с кличем бросились на немикора. Свой хаграк Дунгур метнул одному из них прямо в лоб, подарив ему быструю смерть, затем добил костями рунака на своём запястье калеку, вспоров ему горло. Последний наёмник развернулся и принялся бежать, но немикорский мясник выхватил из ножен меч, и через секунду он торчал гардой кверху из спины мёртвого тела. Лезвие меча озарилось голубыми сияющими рунами, оружие вышло из плоти и по воле своего хозяина вернулось обратно в его руку, вновь оказавшись в ножнах. На этом бой и закончился, пришло время расслоения. Всё-таки здешние воины не умеют сражаться, и в Челоке точно не отыскать достойного противника, кроме тварей из Кантсмерта. Дунгур даже отказался от затеи взять с них трофеи в виде их костей. Выдернув хаграк из черепа наёмника, он наконец-то направился к площади, даже не подозревая о том, что за его боем из тени наблюдала пара испуганных глаз.