Когда же вести с полей сражений стали доходить до Кенсингтона, жители района в праведном гневе учинили повальный обыск у гадкого сплетника Джонса. Возглавлял его сам Ринго! У дяди Боуи обнаружили целую подпольную фабрику поддельных бланков, штампов и печатей. Джонса-ст. тут же публично макнули в Серпентайн, да там и оставили под присмотром Харрисона, а сами ринулись на почту посылать дедушке телеграмму пронзительного содержания: «Вернись деда нам скушно!!!».

Весьма польщенный дедушка дал согласие на возврат. Возвращение Блудного Деда проходило весьма торжественно и праздновалось кенсами на два дня дольше, чем развод Брайана. Дедушка под марш, исполняемый лучшими людьми города на дудках-сопилках, въехал в город на белом верблюде. Поверженный дядя Сэм, ради такого случая выпущенный из Серпентайна, полз впереди на карачках, обметал кисточкой пыль с копыт верблюда и посыпал дорогу лепестками роз.

На следующий же день дедушка был единогласно избран председателем Великой Хартии Кенсингтонцев. Просьба не путать эту Хартию с Хартией Вольностей, английским историческим документом! Великий всевед Боуи расшифровал слово «хартия» как «хулиганская партия», и, учитывая состав Великой Хартии, он попал в десятку. Помимо Боуи, в десятку входили такие столпы общества, как Элтон Джон, Фил Коллинз, Ринго Старр, Джордж Харрисон, Джон Кокер, Питер Габриэл, мама Тейлора, бабка Дикона и Фредди Меркури.

Все проголосовали «за» при одном воздержавшемся. Воздержался дядя Боуи, Сэм Джонс – он сам метил в кресло Председателя, и теперь, весь в пыли и лепестках, сидел за самым последним столом, слова не брал и мрачно чесался – его одолевали верблюжьи блохи.

P.S. Председатель Великой Хартии Кенсингтона Боб Харрисон в первый же день правления издал указ, чтобы дни рождения хартийцев отныне считались праздничными, и в эти дни никто не должен работать, а только веселиться. Также днями национального траура стали впоследствии считаться даты кончины Фредди и бабушки Дикона. Фредди посмертно отказал свое место в хартии своему папе Боми, который отказался от него в пользу Брайана, который продал его Мику Джаггеру за бессменное членство в рядах Общества Свиноедов-Любителей, и стал впоследствии его Председателем, мучаясь печенью нещадно.

P.P.S. Дядя Сэм не мог отчиститься еще год и три месяца и ходил весь в белой пыли, как паяц. Правда. через указанный срок он вдрызг разругался с племянничком, и тот выколотил из него всю дурь вместе с пылью. Так что все закончилось мирно.

Однажды в Кенсингтоне случилось удивительное. Хотя начиналось все как обычно. Обычный торговый день на рынке. Вон Дэвид Боуи орет на слушателей, вдалбливая в их тупые башки смысл слова «эмпириокритицизм». Чу! Слышите стук машинки? Это Элтон вовсю печатает передовицу в новый номер «Ежедневного Ура». А вот и Фредди – видите, с блокнотом, строчит во всю ивановскую! Он записывает ругательства Коллинза, дабы донести жене последнего о двуличной и лживой натуре, с которой ей приходится сосуществовать – Коллинз был недавно избран почетным Несквернословом района. Отчего же ругается Фил? Оттого, что кто-то (сиречь Фредди) сыпанул в чан с «Двойным» горсть рыжих муравьев вкупе с двумя парами своих старых стелек. И разве не слышатся вам пронзительные клики: «Астроляяяябия! Кому астроляяяябиююю?!!». Конечно же, наш старый добрый Брайан Гарольдыч решил отделаться от этой мерзкой вещи, которой к тому же ему никак не удается найти применение, кроме как использовать в качестве грузика для квашения капусты.